Слепые шестым чувством почуяли, что случилось самое худшее: белые подступили к городу. Инвалиды заволновались, забегали, как зрячие, по коридорам, и не без причины - большинство из них были ослепшими красноармейцами: кто от пули, кто от шашки, кто от трахомы или сыпного тифа. От него тоже слепли, теряли зрение процентов на девяносто.
- Поля, - снял с плеч жены красную косынку Сергей Иванович. - Тебя за версту видно, что за красных.
- А что произошло? - не поняла Полина.
- Где Ванятка?
- Где-то тут крутился. После школы я его покормила. Он на балалайке учится играть. У нас на вторую годовщину Октября концерт будет. Приходи!
- Балалайка! - усмехнулся Сергей Иванович. - Митинг отменить, слепых собери немедленно в актовом зале. Эй, - крикнул он в коридор, - мигом все в актовый, я речь держать буду.
- Сережа, что произошло? - уже догадалась Поля, но никак не могла поверить в догадку.
- Сбили наши кордоны, сбили, раскатали, как поленницу, - сказал с горестью матрос. - Силища у них, да и не ожидали мы, что так быстро подойдут. На Москву у них духа не хватит, а Воронеж возьмут. Уходить надо.
- Когда?
- Сейчас! Зови Ванятку, я тут скажу… И к отцу!
- Не пойду я!
- Ты характер прижми, - сказал Сергей Иванович. - В деревне не сахар, а больше некуда. Под Каменный мост не ходи. Контра из щелей вылезет, на тебе с Ванькой зло сорвут, могут и затоптать.
- Как же в «Коммуне» писали?
- Писали. Придушим их, но время надо. Зла много успеют натворить. Каратели идут, должна понимать.
- А как же слепые? - спросила Полина. - Как я их брошу? Я же за них отвечаю.
- Ты меня удивляешь, - упер в бока руки матрос. - Каратели идут. Они госпиталя на пику берут. Тут же всех перерубают. Тебя с
Ванькой в первую очередь. Пошли, пошли, там собрались, людей тоже надо спасать.
Слепые сидели в зале тихо.
- Товарищи! - сказал чекист. - Так… Временно училище закрывается. Расходитесь по домам, кто по знакомым, кто куда. Гимнастерки надо снять: Шкуро будет в городе. Кажись, он уже в городе.
С улицы послышалась стрельба и топот копыт. С улюлюканьем по середине бывшей Малой Дворянской, переименованной в Плехановскую, скакали казаки в черных бараньих шапках, размахивая шашками. Сергей Иванович подскочил к окну, выхватил маузер.
- Амба! Уже тута!
3
Один из казаков направил коня на широкий тротуар, наехал грудью коня на человека в рабочей кепке, блеснул клинок… И человек завалился на тротуар. Казак поскакал дальше. Ради чего сгубил человека? Наверное, он и сам бы не ответил - раз сабля есть, надо рубить.
Сергей Иванович вскинул маузер, только взял душегуба на мушку, чтоб покарать за злодейство, как на руке повисла Полина.
- Сереженька! - взмолилась она. - Не надо. Они же на выстрел бросятся. Ты глянь, кто в доме есть, они же вроде детей. Всех погубишь!
Слепые сидели, вытянув белые шеи, как птенцы сизарей в гнезде, когда горлица приносит пищу.
- Чего ждете? - рассвирепел моряк. - Очистить палубу! Чего расселись? Полундра!
Повторять не пришлось, слепые поспешили к выходу. Кто знал дорогу к родным или знакомым, застучал впереди себя палочкой, некоторые встали гуськом за поводырем, тоже инвалидом, но имеющим хоть какой-то процент зрения.
Сергей Иванович подхватил жену, следом Ванятку, тоже выскочили во двор.
И настало самое трудное - расстаться, и на такую трудность отпущено несколько минут.
- Рысака моего контра уже зафрахтовала, факт! - опять сплюнул матрос. - Теперь на нем не погарцуешь. Я к вам скакал, а на Большой Дворянской толпы буржуев ходят, разных мадамов в шляпах, как на Невском при Керенском. Около «Бристоля» тасуются, как карты в колоде. Два раза вслед выстрелили, не попали. Отцы города небось вешателю хлеб-соль преподнесут. Вот еще один урок классовой борьбы! А мы цирлих-манирлих разводили! Схватишь гада-офицер не успел в Добровольческую перебежать, сидит ждет Мамонтова со Шкуро, - а его не трожь, допрос снимай, вину доказывай… алиби проверяй. Пальцем его, шкуродера, не трожь. А они нашего брата сейчас начнут вешать. Мимоходом человека зарубили…
Он обнял жену, расцеловал ее голубые глаза, поцеловал сына.
- Поля, Ваня, уходите через сад, вот через ту калитку. Идите в деревню, к деду, он мужик мудрый, спрячет. Не кочевряжься. Знаю, не сладко, ну а что делать? С Семеном не связывайся, он враг, точно теперь знаю. Опасайся его! Я пока остаюсь в городе. Надо в депо с людьми встретиться. Ох, говорил я позавчера в Чека и в Совете… Предупреждал. За ошибки платим кровью. Говорят, панику пущаю! Ладно, прощайте, до встречи!