- Голодранцы…
Казак засуетился около жеребца, оставленного взамен каурой кобылы. Оглядел круп, разделся, снял с себя рубаху, не задумываясь, разорвал на полосы. Осторожно обтер рану, смастерил заплату, приладил чудом.
Наконец ведро оказалось у Вани. Вода в колодце была наполовину с песком, но это была вода, и он долго поил Беляка. Когда друг напился до упора, напился и сам.
- Ты хлопец гарный, - услышал он голос казака, - коли коня вважаешь пуще собственного брюха. Сознайся, как на духу, ничего не будэ, дончак-то Прохора Хаменко?
- Не знаю. Мне подарили.
- А-а-а… - протянул казак и покачал головой. - Я и думаю, Прохора. То-то его жинка убивалась. Гнедко! Гнедко! Чуешь? Ух, Гнедко! Ух, разбойник!
Дончак заржал, опять потянулся к дядьке. Ваня вскочил в седло.
- Спасибо за ведро!
- За спасибо коня не купишь!
На этот раз пулемет забил слева - бандиты успели догнать и ударить. Алеша-китаец и на этот раз спас от погибели - развернул тачанку и в упор, не торопясь, рассеял конников. Он бил по лошадям - цель большая, а без коня казак, считай, как безрукий в драке.
Ваня поскакал на выстрелы. На ровном месте попалась ямка. Гнедко (вот, оказывается, как звали коня) прыгнул, седло мгновенно повернулось вместе с седоком под пузо. Ванюша вылетел из седла, хорошо, что ноги не успел вставить в стремена.
На какой-то момент он потерял сознание. Боль была оглушительной. Он разбил лицо в лепешку. Гудела голова. Ваня встал, зашатался… Ни души, лишь обиженно прокричал коршун, взмыл ввысь и пошел кругами над степью, ища поживы. Тошнило, вновь смертельно захотелось пить.
«Куда идти? Где наши? Что там? Как там? Почему тишина, не слышно выстрелов?»
Ноги не слушались, но он заставил себя идти, опираясь на карабин.
Он услышал стук копыт. Кто-то скакал с запасной лошадью. Белый или красный?
Спасение или погибель?
Он узнал Гнедка и, уже не думая о том, кто скачет, побежал навстречу.
«Как же я забыл подтянуть подпруги! - упрекал себя Ваня. - Ух, дядька! Друзья, выходит, с хозяином Гнедко. Сказал бы ребятам, кто такой, враз бы хлопнули. Неужели Гнедко - Беляк к нему побежал? Или дорогу домой вспомнил? Признал, значит, своего».
- Ваня, Ванюша, ранен?
- Дядя Илья! Гарбузенко! Живой я… Как ты тут очутился?
- Сидай, горе луковое. Полк подоспел, пошли на преследование. Теперь им не уйти - у наших кони свежие. Гляжу - твой Беляк. Ну, думаю, с хлопчиком дюже плохо. Спрашиваю - гутарят, бачили у колодца, я за тобой, думал, не свидимся. Ой, маты? Кто тебя разукрасил, як икону? Чи рукопашная была? Сколько бандитов порубав? Почему твое седло было под брюхом у коня? На, пей, оставь трохи на дне фляги. Плохо я тебя учил, бить надо было.
- На водопое отпустил подпруги, потом…
- Ясно! Теперь будешь на усю жизнь ученым. Га!
- Моего коня звать Гнедко, - сказал Ваня.
- Откуда дознался?
- Дядька у колодца признал Гнедко. Сказал, что хозяина звали Прохор.
- Як кликали?
- Прохор.
- Тю, дурья башка! - удивился Илья. - Хозяин коня не Прохор, а Иван Сидорихин. Це ж ты… Хозяин коня тот, кто на нем сидэ, кого конь на себе нэсэ, кому служит, из чьих рук овес принимав. А що имячко выпытал - це гарно, бо конь, як пес, всю жизть на одну кличку агукает.
Станица купалась в садах. Ребятишкам купаться было негде» так как летом речушка пересыхала и по руслу, как по дороге» ездили на волах. Воду здесь собирали загодя с весны в запрудах, называемых ставками, из них поили скотину, для питья самим в землю врывали цистерны* куда стекала с крыш дождевая вода, хотя безвкусная, зато чистая,
На воротах красовалась гоголем цифра 2, написанная мелом. Илья кивнул Ване:
- Давай завернем, для нас прописано.
Ехали по трое, эскадрон точно таял…
- А пустят?
- Двоем прописано, - сказал Илья, - цифири квартирьеры малюют, народ тут обвыкший, но треба военная хитрость, чтоб иа топора суп сварить. Ты слухай, я буду шуровать,
Наставник Ванюши никогда не оставался голодным, хотя в походах не было ни кухни, ни фуража и жили на «подножном корму», как овцы в гололед: сумеешь «пробить лед» - будешь сытым и коня накормишь.
Илья спешился, огляделся, словно обнюхал двор, подмигнул Ване:
- Хозяйство справное, сыто живут… Это хорошо! Держи мой поводок. Сними с пояса диски, Алеша ругаться не будет. Чего ты ему их возишь, у него тачанка есть. Громыхни. Набивать не будем, шибче грохочет. Помогать пулеметчику в бою легче, чем у куркуля шмот сала выпросить. Не тушуйся, не психуй, будем действовать по науке. Рассупонь ворота, иди трохи сзади для важности. Пошли!