Фарук, однако, предполагал, что кабаре лишь с виду напоминало очаг культуры, а не обычный публичный дом. Большинство девушек этого заведения, исполняя экзотические танцы, не занимались проституцией, однако многие исполнительницы бежали из соседних домов терпимости.
Девственность ценилась в борделе лишь краткое время, до тех пор, пока мадам не находила, что девица уже достаточно подросла или за нее дают хорошую цену. Но даже после побега из публичных домов эти девчушки оказывались слишком юными для исполняя тех номеров, которые демонстрировались в «Мокром кабаре». Им было достаточно лет, чтобы заниматься проституцией, однако их явно не хватало для участия в экзотических танцах.
Большинство мужчин-зрителей, как объяснял Вайнод, желали, чтобы артистки выглядели как взрослые женщины, однако клиенты, которые хотели бы вступить в половую связь с несовершеннолетними девочками, вовсе не хотели смотреть на них на сцене. Поэтому мистер Гарг не мог использовать несовершеннолеток в «Мокром кабаре». Однако доктор Дарувалла был убежден, что хозяин тайно использовал этих девочек в личных целях, удовлетворяя свои извращенные желания, — такой мерзкий был у него вид, — предпочитая не распространяться об этом. С первого взгляда на него Дарувалла почувствовал гадливость, впечатление оказалось стойким, несмотря на то, что видели они друг друга всего лишь однажды, когда Вайнод представил доктора как постоянного клиента своего такси.
Дарувалла увидел высокого мужчину с военной выправкой, но такого бледного, словно он никогда не покидал темноты и не появлялся при солнечном свете. Кожа на его лице, нездоровая и маслянистая, неприятно бугрилась, как у трупа. Это впечатление усиливали провалившиеся внутрь губы, всегда открытые, будто их хозяин заснул в положении сидя. Под глазами у Гарга проступали темные набухшие мешки, как бы наполненные застоявшейся кровью.
Глаза этого человека своим желтым цветом напоминали доктору глаза льва, как и у этого животного лишенные осмысленного выражения. Страшнее всего на лице смотрелся огромный расплывшийся красный шрам. Когда-то в лицо Гаргу плеснули кислоту, однако он успел уклониться и разъедающая жидкость задела ухо, съела кожу на скуле и шее. Красное пятно от той давней раны опускалось за воротник рубашки. Даже Вайнод не знал, кто это сделал и почему.
Уважаемый в городе врач Дарувалла письменно свидетельствовал о цветущем здоровье девочек, спасенных из кабаре и попадавших в цирк. Что он мог об этом сказать? Некоторые из них родились в домах терпимости, у них легко угадывались признаки наследственного сифилиса. В последнее время доктор не мог рекомендовать их в цирковые труппы без проведения анализа на СПИД. Немногие цирки, включая и «Большой Голубой Нил», могли взять девочек при наличии у них какого-то заболевания. Зачастую это были венерические заболевания. В самом легком случае будущим артисткам следовало вывести глисты.
Что же происходило, когда владелец цирка отказывался взять в труппу юную артистку?
— Хорошо, что мы хотя бы делаем попытку помочь, — говорил в таких случаях Вайнод.
Продавал ли Гарг девочек в публичные дома или ждал, пока они подрастут, чтобы использовать их в выступлениях «Мокрого кабаре»?
Дарувалла понимал, что по стандартам морали района Каматипура мистер Гарг считался человеколюбом, по крайней мере, он не нарушал закон. Все однако знали, что хозяин заведения дает взятки полиции, которая лишь от случая к случаю делает внезапные проверки «Мокрого кабаре».
Как-то доктору пришло на ум, что мистер Гарг как образ просится в сериал о полицейском инспекторе. В первом варианте сценария «Инспектор Дхар и убийца девочек в клетке» он придумал яркую роль, когда Гарг выступал в роли убийцы детей под именем Кислотный человек. Однако, подумав, доктор переделал сценарий. Из-за того, что мистера Гарга в Бомбее слишком хорошо знали, могли возникнуть крупные неприятности, вплоть до заявления в суд за клевету. Кроме того, Дарувалла никогда бы не пошел на ухудшение отношений с Вайнодом и его женой. В конце концов даже если бы Гарг не являлся добрым самаритянином, Дипа и Вайнод оставались для девочек святыми людьми, поскольку они хотя бы пытались вызволить их из вертепа разврата.
— Хорошо, хорошо, я посмотрю ее. Кто на этот раз и что за история случилась с девочкой? — сдался Дарувалла, когда светлый «Амбассадор» уже подъезжал к улице Марин-драйв.