"Двигаемся", - сказал Чавес.
Рис сделал несколько шагов в центр комнаты, поднял НОДы и потянул вниз за шнурок, прикрепленный к единственной лампочке.
Помещение было скудным: каменный пол и стены, массивные деревянные балки под потолком.
Восемь тюремных камер были построены на противоположной стороне комнаты. Трое коммандос держали оружие наизготовку, быстро осматривая неизвестного. Восемь камер. Шесть заняты. Две незанятые. Райфа нет. Ханны нет.
Все заключенные сгрудились в дальних углах своих камер, пытаясь определить, друзья или враги эти новые незваные гости.
"Чавес, Деван, вместе с Эдо очистите остальную часть дома. Думаю, там пусто, но убедитесь. Затем, Деван, поменяйся с Илаем. Он нужен мне здесь как можно скорее. Займись охраной вместе с Эдо. Я посмотрю, какие сведения я смогу получить от этих парней. Мы с Илаем подготовим их к перемещению. Мы не можем оставить их здесь. Мы должны предположить, что к ним прибывает подкрепление. На этот раз это будут не несколько контрактников, а полноценный русский военный ответ. Возьмите этих пленных, чтобы вытащить. Они могут быть единственными свидетелями того, что здесь произошло, и если это станет достоянием гласности, они понадобятся нам, чтобы не попасть в петлю".
"Привет, босс", - сказал Чавес из дальнего конца комнаты. Его тон изменился, и от него повеяло холодом.
Он стоял у стола, который был передвинут перед последней камерой, теперь уже пустой. На нем стояла большая стеклянная банка размером с кувшин для воды.
Рис подошел к ней, и чувство ужаса нарастало по мере приближения. Зная, что это, еще до того, как остановился, он опустился на колени и оказался лицом к лицу с Ханной Гастингс.
"Что ты собираешься делать?" спросил Чавес.
Рис почувствовал, как ненависть поднимается из самых глубин его души. Он перевел взгляд с глаз Ханны на глаза своего друга и товарища по команде.
"Я иду на охоту".
ГЛАВА 80
Рис бежал в снегоступах, взяв себя в руки, с винтовкой Echols Legend в руках. В магазине было четыре патрона, а в патроннике - пятый. Пять дополнительных патронов на надульнике обеспечили Рису быстрый доступ к дополнительным боеприпасам и позволили расположить глаз за прицелом на оптимальной высоте.
Он променял свой боевой пикап на "Эколс", потому что хотел иметь инструмент, с которым ему будет удобно работать, если придется делать дальний выстрел. По словам африканских заключенных в подземелье Жаркова, русский охотник и его сообщник начали выслеживать Райфа еще в темноте, а значит, у него была как минимум двухчасовая фора. По всей вероятности, Рису пришлось бы преодолевать это расстояние с помощью пули.
Он думал, что команда взбунтуется, когда он скажет им, что будет действовать без них. Он убеждал их, что со своей снайперской винтовкой и с двумя целями, которые еще остаются в игре, он сможет справиться с ними лучше всех. Рис подчеркнул, что им нужно вернуться к Фаркусу и что для его эвакуации им потребуется трое. Двое понесут раненого "котика", а один будет обеспечивать безопасность и одновременно следить за африканцами. Им придется сменять друг друга, пока они будут маневрировать по суше к "Альбатросу" и свободе. Все это было правдой, но Рис также знал, что тот, кто останется, скорее всего, не покинет остров. Пойти за Райфом и Александром означало, что они наверняка пропустят окно для эвакуации. Он не мог жить с гибелью новых друзей и товарищей по команде на своей совести. Он продолжал путь в одиночку.
Рис сбросил с себя почти все снаряжение, чтобы повысить мобильность. Ему нужно было двигаться. На поясе висели его "Хантер-Скиннер" и "Винклер Сайок РнД 'Хок". SIG P320 Compact лежал в кобуре Blackpoint Tactical на боку.
Проследить путь было легко. Это были следы от полноприводного автомобиля, предназначенного для передвижения по снегу и камням. Снегоступы помогали ему не проваливаться в глубокие снежные завалы по мере набора высоты. Затрудненное дыхание и завывающий ветер практически лишили его слуха.
На рассвете небо стало пасмурным. Скоро пойдет снег. Он должен был догнать Райфа и Александра, пока погода не скрыла их следы.
Банка с головой Ханны впечаталась в память Риса. Человек, ответственный за это, находился в конце тропы. Пришло время ему умереть.
Периферийное зрение Риса уловило белое пятно справа от него. Повинуясь инстинкту, заложенному в ДНК воина, он повернулся и вскинул левую руку, чтобы закрыть лицо: зубы собаки вонзились в ткань его куртки и пронзили кожу под ней.
Собака!
Потеряв равновесие на снегоступах, которые только что превратились из преимущества в недостаток, он выронил винтовку и повалил массивного пса на снег. Первобытное рычание зверя, оказавшегося так близко от его лица, переключило внимание бывшего коммандос: его " мишень в пяти метрах" только что превратилась в животное, намеревающееся убить его. Заставив собаку упасть в порошу, Рис занял позицию для удара и нанес удар ладонью по собственной руке, глубоко вонзив лучевую кость в пасть собаки, чтобы лишить ее механического преимущества и не дать ей раздробить руку на куски. Наученный защищаться от собак, выведенных и натренированных на убийство, Рис нанес второй удар ладонью в чувствительный нос собаки, а затем взялся за пистолет. Заслонив рукой морду собаки, Рис поднял ПСО и направил его в мозг. Животное не хотело лежать на спине, что затрудняло точный выстрел даже на близком расстоянии. Чтобы не допустить перебоев в работе пистолета из-за неразберихи с шерстью, кожей и костями животного, Рис уперся большим пальцем в заднюю планку и выпустил один патрон в голову. Не обращая внимания на мгновенный звон в ушах от выстрела, Рис оттолкнулся и с трудом подтянул под себя неудобные снегоступы, пытаясь устранить неполадки, возникшие в результате выстрела.