Взгляд Кэти остановился на капле дождя, которая, ударившись о стекло, стекала по нему, прокладывая себе путь среди своих сородичей, рожденных все теми же серыми тучами.
Вспомнив операцию Риса, она почувствовала нотку вины за то, что сделала после нее, но прежде чем отдаться своим чувствам, ей нужно было узнать правду.
"Могу ли я увидеть его сейчас?" спросила Кэти у врача.
Репортерше не пришло в голову, что налаживание отношений с женщиной-хирургом Риса может дать ей доступ, который обычно не предоставляется членам семьи. Она позаботилась о том, чтобы доктор видел ее с Рисом во время каждого из его визитов на МРТ, КТ, рентгеновские снимки и предоперационные процедуры. Она намеренно играла роль преданной подруги. Ей нужны были ответы.
"Он только что вышел из-под наркоза. Он будет немного заторможен, но я знаю, что теперь он может принимать посетителей".
Не помешало и то, что доктор Розен была большой поклонницей книги Кэти. За годы работы в Бетесде хирург повидала достаточно солдат, моряков, летчиков и морских пехотинцев, чтобы почувствовать родство с ними и понять, что они чувствуют по поводу Бенгази. Дебютный нон-фикшн Кэти Буранек под метким названием "Предательство в Бенгази" приоткрыл завесу над тем, что произошло за тринадцать часов, когда небольшая группа сотрудников ЦРУ боролась за свою жизнь, в то время как политики, находящиеся в полумире от нас и не подвергающиеся опасности быть захваченными, не удосужились ответить на просьбы о подкреплении. Хирург не могла забыть одного из "морских котиков", погибшего в тот день. Он был санитаром, с которым она имела удовольствие познакомиться в этом самом госпитале, когда он восстанавливался после ранений, полученных в Афганистане до поступления на службу в Агентство. К Кэти было особое отношение.
"Как все прошло?" - спросила молодая репортерша.
"Учитывая все обстоятельства, я настроена крайне оптимистично. За последние годы операции на мозге такого рода развивались в геометрической прогрессии. У нас была возможность сделать это под местной анестезией, хотя обычно мы делаем это при опухолях, расположенных близко к участку мозга, который контролирует речь. В данном случае из-за размера и расположения мы выбрали общую анестезию, поэтому он находится в отключке уже около четырех часов".
"Какие-нибудь побочные эффекты, о которых нам следует беспокоиться?" спросила Кэти, намеренно употребив "мы".
"Ну, ему может не понравиться его новая стрижка. Нам пришлось побрить его голову, чтобы удалить участок кости, дающий доступ к мозгу для удаления менингиомы. Все вернулось на место. Мы оставим его здесь сегодня, может быть, завтра, в зависимости от того, как он себя чувствует, но он сможет начать легкие физические нагрузки примерно через три недели и увеличить их до обычного режима примерно через шесть".
"Спасибо, что так хорошо о нем заботитесь".
"С удовольствием, Кэти".
"Я бы хотела быть рядом с ним, когда он проснется".
"Он в конце коридора. Я скоро зайду проведать его".
Кэти сунула ноутбук обратно в сумку и направилась в палату восстановления.
Войдя в палату, она улыбнулась анестезиологу.
"Привет, доктор Порт. Как поживает наш котик?"
"Сейчас привожу его в чувство, Кэти".
Доктор Порт тоже был фанатом Кэти. В свободное от работы время он работал волонтером в команде спецназа полиции штата Мэриленд в качестве медика, поэтому был хорошо знаком с сообществом тактических подразделений правоохранительных органов, в состав которых часто входят военные ветераны. Он был там, чтобы убедиться, что с его новым пациентом, который стал чем-то вроде легенды в небольшом братстве специальных операций, ничего не случится.
"Он будет ошеломлен в течение нескольких минут, пока не пройдет действие анестезии, но быстро вернется к прежнему образу жизни. Вы можете оставаться здесь столько, сколько захотите. Медсестра будет периодически проверять, а доктор Розен скоро придет, чтобы оценить состояние. Уверен, вам сказали, что мы оставим его на ночь для наблюдения, но, насколько я понимаю, операция прошла крайне успешно".
"Спасибо, доктор", - сказала Кэти, приложив руку к сердцу.
"Это то, что мы делаем, Кэти. Доктор Розен - одна из лучших в мире. Рис был в надежных руках. Я скоро вернусь".
Оставшись одна в комнате, Кэти посмотрела на мужчину, который спас ей жизнь более года назад. Она помнила, как ее заставили стоять на коленях на полу в особняке на Фишерс-Айленде, а вокруг ее шеи были туго обмотаны нити взрывного шнура. Убийца из ЦРУ, работающий на федеральное правительство, нажал кнопку на дистанционном детонаторе, подключенном к взрывоопасному гибкому шнуру. Если его палец отрывался от кнопки, она умирала. Она была страховкой, гарантирующей, что Рис поступит правильно в ту ночь. Сейчас она находилась с ним в комнате, чтобы выяснить, так ли это.