"Чем могу помочь?"
"Я Лев, портной. Меня прислал Пахан".
Грей вздохнул с облегчением и открыл дверь. Он ожидал увидеть высокого американца с пистолетом с подавлением, а не маленького, пузатого человека, безупречно одетого в костюм-тройку. Портной вошел в комнату, не пожав Грэю руку, и принялся распаковывать инструменты своего ремесла. Лев настоял, чтобы Грей снял халат, и начал снимать мерки, не обращая внимания на наготу. Каждое измерение заносилось в маленький блокнот огрызком карандаша. Грей смущался и нервно говорил, пока мужчина работал, игнорируя его попытки заговорить, как будто они не говорили на одном языке.
"Наденьте халат, нам нужно выбрать ткани, - сказал Лев, захлопывая маленький блокнот и обматывая его толстой резинкой. Он разложил на кровати книги с образцами и предложил Грею рассмотреть их.
"Господин Жарков щедро заплатил за три костюма и пять рубашек. Я сделаю вам больше, если вы захотите, но они будут оплачены из вашего собственного кармана".
Грей потратил почти час, сужая круг выбора, и в итоге выбрал коричневый твид, угольное стекло и синюю меловую линию. Он не хотел выглядеть как еще один человек из охраны Жаркова. Он выбрал простые однотонные рубашки, которые позволяли ему оставаться простым человеком; он знал, что лучше не решать ежедневную задачу подбора одежды.
"Я не делаю обувь и галстуки. За ними вам лучше обратиться в Пассаж на Невском проспекте. Это недалеко". Мужчина посмотрел на маленькие золотые часы на запястье. "Эти вещи будут готовы через два дня". Он быстро собрал сумку, вернул на место свой черный "Хомбург" и стремительно вышел за дверь.
Был поздний вечер, когда Грей вышел из отеля и начал неторопливую получасовую прогулку в сторону элитного торгового района города.
Здесь ты в безопасности, Оливер. Не стоит беспокоиться.
Хотя он бывал в Санкт-Петербурге всего несколько раз, всегда по делам ЦРУ, он чувствовал себя здесь как дома.
Он впитывал в себя великолепие Санкт-Петербурга, пробираясь по улицам и восхищаясь сложной архитектурой в стиле барокко и неоклассицизма. Его путь лежал на Невский проспект и через узкую реку Фонтанку по Аничкому мосту. Он сделал небольшой крюк, чтобы пройтись по территории Александринского театра, заполненной мамами, наблюдавшими за играющими в парке детьми. Присев на скамейку на краю Михайловского сада, он набил трубку и попытался расслабиться. Город был жив. Трудно было поверить, что не так давно культурная столица России была почти уничтожена державами Оси во время Второй мировой войны, когда она носила название Ленинград. Грей вспомнил, что снайперы как-то ассоциировались с блокадой или Сталинградом? Мысль о снайперах заставила Грея резко встать со скамейки и продолжить путь к цели. Он окинул взглядом окружающие здания, наполовину ожидая увидеть Джеймса Риса за прицелом. Аналитик попытался отогнать эту мысль.
Рис никогда не сможет найти меня здесь. Теперь я под защитой Братвы.
Грей перешел улицу и прошел оставшийся квартал до "Пассажа" - элитного торгового центра, построенного еще в 1840-х годах. Прогуливаясь по длинному зданию, отделанному мрамором и штукатуркой, заглядывая в расписанные вручную витрины различных магазинов, Грей чувствовал себя перенесенным в другую эпоху. Здание с затейливым плиточным полом, детальной дентильной отделкой и сводчатым стеклянным потолком являло собой яркий пример русского размаха. Большинство покупателей демонстрировали заметные признаки богатства: огромные витиеватые часы у мужчин и длинные меха, дорогие сумочки и бриллианты у женщин. Во время покупок все болтали по айфонам. Доходы от российского сырья - нефти, природного газа, золота, меди и магния, - добытые жесткими, грязными мужчинами, которые много пили и умирали молодыми, были конвертированы элитой страны в твердую валюту, которая текла по таким роскошным артериям, как эта. Семья Грея всегда находилась в основании этой классовой пирамиды, но он стремился подняться наверх.
Он не спеша ходил по магазинам, тщательно выбирая галстуки, носки, нижнее белье и футболки, которые должны были составить его новый гардероб. Завершил ансамбль пугающе дорогой парой туфель, которые значительно облегчили его состояние. Каждый продавец давал сдачу в рублях, что позволило ему накопить местную валюту, не прибегая к формальностям банков.
Он нашел парикмахерскую и потратил часть своих новых денег на стрижку и подравнивание бороды. В парикмахерской работали татуированные молодые люди, которые, очевидно, потратили много времени и сил на подражание американским хипстерам; казалось, что даже в России-матушке невозможно избежать культурного яда Запада. Двое мужчин расположились на черном плисовом диване в углу, играя в футбольную видеоигру на большом ЖК-мониторе, который висел на открытой кирпичной стене. Грей мало говорил, но внимательно слушал, стараясь собрать как можно больше практических знаний о своем новом доме. Он делал все возможное, чтобы насладиться этим днем, но грызущее чувство, которое он никак не мог избавиться, постоянно мешало его удовлетворению.
Водка, которую он выпил за ужином, не помогла избавиться от ощущения надвигающейся гибели. Он не раз спотыкался, когда спешил вернуться в безопасное место своего отеля, его глаза метались от тени к тени, от крыши к крыше, а призрак Джеймса Риса был его постоянным спутником.