Россия была на подъеме в Африке, и у Добрынина были партнеры в Конго, Эфиопии, Гвинее, Эритрее и Мозамбике. После того как Франция практически покинула свою бывшую колонию, Россия и Китай поспешили заполнить образовавшуюся пустоту: сделки с оружием, помощь в подготовке кадров в области безопасности, региональные переговоры, пиломатериалы, алмазы, нефть, золото, кобальт и, что самое важное для России, уран. Россия туманно скрывала свои намерения на международной арене, ссылаясь на свое участие в регионе с 1964 года. Стратегически расположенная в самом сердце Темного континента, Центральноафриканская Республика была идеальным центром, из которого Россия могла перебрасывать войска в соседние страны, эксплуатируя и экспортируя их природные ресурсы. Добрынин был там для того, чтобы именно Россия, а не Китай, контролировала природные ресурсы этой страны, не имеющей выхода к морю, и, что еще важнее, голоса в Организации Объединенных Наций.
Несмотря на богатство сырьевыми ресурсами, ЦАР входила в десятку беднейших стран мира. Нарушения прав человека, включая внесудебные казни, пытки, калечащие операции на женских половых органах, рабство, торговлю людьми, секс-торговлю, детский труд, изнасилования и геноцид, делали страну идеальным домом для внешней силы, стремящейся извлечь выгоду. Это была бесправная страна, созревшая для эксплуатации.
Звонок поступил от начальника штаба самого генерального директора, а значит, это был один из немногих звонков, на которые Добрынин должен был ответить. Было дано понять, что его гостю будет оказана всяческая профессиональная любезность и что он прибыл по поручению президента. В России границы между официальным, неофициальным и частным размыты до полной невидимости. Этот визит имел все признаки последнего. Добрынин знал, что Александр Жарков, будучи заместителем директора Управления "С" Службы внешней разведки России, мог приехать в ЦАР по самым разным причинам. Ему также была известна фамилия Жарков, и это было гораздо больше, чем звонок, полученный от его собственного высшего командования, и уже одно это было причиной, чтобы принять офицера разведки. Добрынин хотел, чтобы его голова оставалась на месте. В Русской Братве нельзя было обидеть пахана и рассчитывать на то, что он надолго останется над землей.
Добрынин наблюдал, как чудовищный Ан-225 огибает аэродром и начинает заход на посадку. Он оставался в своей машине до тех пор, пока самолет не коснулся земли и не подрулил к контролируемой Россией части аэропорта, после чего высадился из бронированного Toyota Hilux с кондиционером. Поправив галстук на своем костюме от Армани, он вышел навстречу гостю.
Заместитель директора Жарков терпеливо ждал, пока самолет откидывался прямо за кабиной пилота, задирая весь нос массивного самолета к небу. Он остановился на девяносто градусов, оставив фюзеляж открытым для стихии. У большинства самолетов грузовые трапы расположены в кормовой части, но у Ан-225 все наоборот. Носовой редуктор медленно опускал открытое чудовище на землю - уникальная конструктивная особенность, позволявшая самому большому самолету в мире загружать ошеломляющее количество груза. У него перехватило дыхание от жары, поднимавшейся с асфальта, - явный признак того, что он уже не в Москве; ее интенсивность несла в себе характерный запах конфликта. В его голове пронеслись мысли о возможных вариантах.
Осмотрев асфальт, он увидел колонну из четырех грузовиков, окруженную по периметру вооруженной охраной. Спецназ. Когда-то их боялись во всем мире как ведущие силы специальных операций бывшего Советского Союза, основываясь на том, что их тренировки называли самыми жесткими из всех, когда-либо разработанных современными военными, и из-за их действий, которые Запад назвал бы зверствами, в Афганистане в 1980-х годах. Теперь они были переведены в разряд охранников для тех, кто хотел быть окруженным мифом о спецназе.
Навстречу ему шел мужчина в строгом черном костюме в сопровождении двух человек из его службы безопасности с автоматами АКМ.
"Директор Жарков, я..."
"Роман Добрынин", - закончил за него фразу заместитель директора. "Очень приятно познакомиться. Спасибо, что нашли время встретиться со мной. Уверен, у вас есть неотложные дела, которые требуют вашего внимания. Я слышал восторженные отзывы о ваших успехах в качестве советника по национальной безопасности, продвигающего интересы России в этом регионе".
"Для меня большая честь быть полезным", - ответил Добрынин, переводя взгляд с одного на другой, а затем снова на своего гостя. "Вы один, директор Жарков?"
"Да", - подтвердил Жарков, взмахнув рукой, как будто не было ничего странного в том, что он был единственным пассажиром на самом тяжелом самолете из когда-либо построенных. Самолет грузоподъемностью в четверть миллиона килограммов совершил четырнадцатичасовой перелет из Москвы в центр Африканского континента и успешно доставил высокопоставленного сотрудника разведки в сердце тьмы.
"Без охраны?" спросил Добрынин, оглядываясь на самолет.