— Правда? Забавно, что все так получилось, не правда ли? — Деворат прошел в комнату и опустился в большое кресло перед камином. — Ты слышал о том, что случилось?
— Твоя сестра сказала, что произошел несчастный случай с телегой?
— Да. — Деворат посмотрел на него оценивающим взглядом. — Но она в это не верит, и я тоже.
— Согласен. Ведь с ним была его пара — он никогда бы не стал рисковать ее безопасностью.
— Не стал бы, — подтвердил Деворат. — Никогда не видел более преданного мужа. Но маршал пытался убедить нас, что именно из-за нее он торопился. Так как она была больна.
Вопреки внезапному желанию опровергнуть это, он заставил себя подумать. Если бы Мэрайя была больна, нуждалась в медицинской помощи, стал бы он рисковать?
— Возможно, — помедлив, добавил он. — Но он мастерски управлял всеми видами транспортных средств. Я не думаю, что он так сильно переоценил бы свои навыки.
— Да, мы тоже так думали, но маршал не стал слушать. — Мужчина выпрямился, его лицо обрело серьезность. — Что-то не так, и не так было с тех пор, как появились эти дхалеки.
— Что им здесь нужно? Обычно это просто наемники, а это место не похоже на то, где идет война.
— Хотел бы я знать. — Деворат замешкался. — Но знаю, что они скупают земли. Вот почему они продолжают требовать документы на владение. Сказали, что если Братан умер без завещания, они имеют первоочередное право на покупку.
— Я никогда не продам им собственность моего брата, — прорычал Кестов, но тут же почувствовал, как груз его слов навалился сверху. Если он не может продать эту землю, это ранчо, то что собирается с ней делать? Его ноги словно отяжелели, как будто внезапно оказался привязанным к месту. Это не то, чего он хотел — никогда им не было. Но как он мог отказаться от места, за которое его брат отдал жизнь?
Глава 20
Мэрайя наблюдала за тем, как Деводжи энергично суетится на кухне, и бросала при этом весьма изумленные взгляды на технику. Дровяная печь или, если можно так выразиться, навозная печь? Вода в раковине подается вручную? Она преодолела огромное расстояние на космическом корабле, чтобы оказаться на периферии.
— Когда я была на корабле Кестова, — нерешительно заметила она, — у него было несколько причудливых машин для производства пищи.
Деводжи рассмеялась.
— Не сомневаюсь.
— Но не здесь?
— Нет. — Граниканка пожала плечами и достала пирог из духовки. Аппетитный аромат наполнил комнату. — Машины стоят дорого, материалы для них — еще дороже, а технология, необходимая для их работы, не очень хорошо сочетается с нашими условиями.
— Полагаю, в этом есть смысл.
Деводжи мягко опустила руку на ее плечо.
— Сначала госпоже Джудит было трудно, но она научилась. Ты тоже научишься.
— О, но мы не останемся.
Деводжи нахмурилась и отвернулась, чтобы отрезать небольшой кусок пирога для Чарли, аккуратно деля его на кусочки и проверяя температуру, прежде чем отдать ему. О Боже, подумала Мэрайя, наблюдая за ней. Разве она могла запомнить, как это делается?
Когда Чарли увлекся своим пирогом, Деводжи присела рядом с ней.
— Вы не останетесь?
— Не думаю. — Она беспомощно пожала плечами. — Это не та жизнь, которую мы себе представляли, мы оба.
— А как же дети? — Граниканка перевела взгляд с Чарли, радостно размазывающего пирог по лицу, на Клэр, спящую в своей колыбельке. — Это единственный дом, который они когда-либо знали.
— Кестов сказал, что достанет корабль побольше, — сообщила она.
— Корабль? — Деводжи в ужасе посмотрела на нее. — Вы не можете воспитывать детей на космическом корабле. Им нужно пространство, чтобы побегать, разведать обстановку.
— Кестов сказал, что он и его брат выросли таким образом.
— И мастер Братан ненавидел это. Я много раз слышала, как он говорил госпоже Джудит, как повезло их детям, что они растут в месте, где каждый день просыпаются и видят одно и то же небо, а каждую ночь засыпают под одними и теми же звездами.
Именно то, чего она никогда не хотела делать. Мэрайя изо всех сил старалась скрыть свое разочарование, но, видимо, у нее не очень хорошо получилось, потому что Деводжи погладила ее по руке.
— Со временем станет легче, — мягко проговорила она. — Вы только сегодня стали матерью двоих детей.
— Мама два, — воскликнул Чарли, и они обе рассмеялись, но она ощущала затаенную панику. Как она сможет справиться с этим?
— Полагаю, вы хотите, чтобы я приготовила ужин? — бодро заявила Деводжи.
— О, да, пожалуйста. А что вы обычно готовили?
— Все, что хотела госпожа Джудит. — Граниканка усмехнулась, подойдя к столу и доставая припасы. — Хотя мне фактически приходилось умолять ее позволить мне делать что-либо, особенно поначалу.
Да, она могла представить, как Джудит было трудно отпустить то, что она считала своими обязанностями.
— Вы долго были с ней?
— Около восьми месяцев. Мастер Братан попросил моего брата найти кого-нибудь, кто помогал бы ей по дому, когда стало понятно, что она беременна. А это может быть довольно хлопотно, — сказала она, кивнув на Чарли, у которого теперь пирог был размазан повсюду, включая волосы.
— Она была счастлива? В смысле, о ребенке?
— Так счастлива, что казалось, будто внутри нее светится огонек. Они не думали, что это случится. — Деводжи бросила на нее взгляд, когда начала чистить какой-то овощ. — Мастер Братан, похоже, был убежден, что может иметь ребенка только от женщины цире.
— Кестов думал так же, но на Тревелоре мы встретили другого цире, у которого была человеческая пара и ребенок.
Взгляд, устремленный девушкой на ее живот, был слишком явным, и Мэрайя заставила себя улыбнуться.
— Нет, я не беременна.
Печаль снова нахлынула на нее, хотя знала, что это глупо. В конце концов, она только что обзавелась двумя детьми. Словно в ответ на ее мысли, Клэр начала суетиться. Когда малышка широко улыбнулась беззубой улыбкой и обвила хвостом ее руку, Марайя взяла ее на руки, и ее сердце снова сжалось от боли.
— Не хочешь покормить ее? — спросила Деводжи.
— О да.
Граниканка протянула ей бутылочку. По крайней мере, Мэрайя давала Чарли бутылочку столько раз, чтобы быть знакомой с этим процессом, и поэтому обняла Клэр, пока ее кормила.
— Она, должно быть, знает, — задумчиво протянула Деводжи.
— Знает что?
— Кто вы. Сначала мне было очень трудно заставить ее взять бутылочку. В конце концов я решила завернуть ее в одежду Джудит, и это, кажется, помогло. Она до сих пор не хочет брать бутылочку у моей мамы.
Мэрайя посмотрела на ребенка, с таким усердием сосущего свою бутылочку, ее крошечный хвостик обвился вокруг ее запястья, и ее беспокойство немного улеглось. Может быть, она все-таки сможет справиться. Мэрайя откинулась в кресле и улыбнулась Деводжи.
— Ты говорила, что у тебя большая семья?
Граниканка рассмеялась и начала рассказывать истории о своей семье, быстро перемещаясь по кухне. Когда Чарли наконец объявил, что закончил, она усадила его на край раковины и тщательно вымыла, несмотря на его протесты, а после завернула его в полотенце и передала, чтобы он посидел с Мэрайей у огня.
— Спой для меня, мама два, — попросил мальчик.
Клэр допила бутылочку, поэтому Мэрайя положила ее на одну руку, а Чарли — на другую, и стала им петь. Чарли захлопал, когда она запела «Puff the Magic Dragon», и попытался подпевать ей. Сколько раз она пела ему эту песню, прежде чем его забрали? И Джудит, должно быть, продолжала делать то же самое. Эта мысль неожиданно утешила ее, и к тому времени, когда появился Кестов в сопровождении граниканца, она обрела некоторое спокойствие.
Его взгляд прошелся по ней, держащей двух детей, и она увидела в его глазах то же понимание. Джудит и Братан ушли, но часть их семьи все еще оставалась.