– Что?
– Один из его собственных слуг, на самом деле – почти мальчик. К сожалению, он мертв.
– А Дункан?
Когда в соединении отразились его собственные шок и волнение, он почувствовал, что Дугал напрягся и пытается разорвать контакт. Он немедленно усилил контроль над Дугалом, решив хоть немного еще поддержать связь, даже если это испугает Дугала.
– С ним все в порядке! – пришло успокаивающее заверение Моргана. – У него сильно порезана ладонь, но я надеюсь исцелить ее утром, и он, скорее всего, будет страдать от зелья, но серьезных повреждений нет. Но все-таки возвращайтесь как только сможете.
Эмоции, скрывавшиеся за мыслями Моргана были под контролем, но очень сильными. Несмотря на то, что Келсон пытался смягчить их, Дугал отскочил в сторону, соединение начало рваться. Не полагаясь более на соединение с Морганом, Келсон сообщил о своем согласии и необходимости прервать контакт из-за реакции Дугала и оборвал соединение. Оборачиваясь, чтобы схватить бьющегося в судорогах Дугала за руки, он уловил отголоски эха боли Дункана, воспринятой Морганом, только теперь оно пришло от Дугала.
– Прекрати! – резко прошептал он, толкая Дугала и пытаясь выяснить причину паники. – Дугал, смотри на меня! Глубоко вдохни и слушай! С тобой все в порядке! С Дунканом все в порядке. Попробуй…
Когда его разум вошел в разум Дугала, ему показалось, что где-то позади его глаз произошел настоящий взрыв боли, отраженный его стремительно поднятыми экранами и каким-то образом снова ударивший Дугала с увеличенной мощью. Дугал вскрикнул, скрючившись от боли и сползая на пол, несмотря на попытку Келсона поддержать его, и зарыдал – задыхаясь и дергаясь в руках Келсона.
Келсон был ошеломлен. Удерживая дрожащего Дугала и пытаясь успокоить его, он никак не мог объяснить его реакцию. Дугал не должен был чувствовать ничего после того как связь с Морганом прервалась.
Но когда Келсон еще раз осторожно попробовал войти, причина стала очевидной.
– Экраны! – как можно быстрее выходя из разума Дугала, прошептал он, и, отшатнувшись, изумленно посмотрел на Дугала. – Матерь Божья, Дугал, откуда у тебя экраны? Ты слышишь меня, Дугал? У тебя есть экраны! Дугал, ты в порядке?
Шатаясь, Дугал распрямился и сел, держась одной рукой за голову и прислонившись к колену Келсона в поисках опоры. Келсон не стал требовать от него ответа на свой вопрос и просто ждал, пока Дугал пришел в себя и медленно поднял голову, проводя рукавом по своему заплаканному лицу. Когда он взглянул на короля, глаза его были тусклыми и, казалось, у него были проблемы с фокусировкой зрения.
– Дугал, что случилось? – выдохнул Келсон.
Дугал сделал отважную попытку улыбнуться. – Я собирался спросить тебя о том же. Боже, как болит голова!
– Ты каким-то образом перехватил часть того, что Морган посылал мне, – прошептал Келсон. – После этого ты заэкранировал связь. Как ты это сделал?
– Сделал что?
– Экран. Большинство людей не могут этого. Все было хорошо до тех пор, пока Морган не сказал мне про нападение на Дункана и мерашу.
– А что такое мераша? – безучастно спросил Дугал.
– О, Господи, ну, конечно же, ты не знаешь. Это такой наркотик. Я не знаю, откуда он взялся. Но он затуманивает разум Дерини так, что мы не можем пользоваться магией. Мне не доводилось самому испытать это, в отличие от Моргана, а теперь и Дункана. Еще я знаю, что она использовалась, чтобы сделать моего отца уязвимым для магии Чариссы, чтобы она смогла убить его.
Дугал вздрогнул. – Звучит пугающе.
– Так вот что случилось, когда ты попытался выйти из соединения! И, Боже, у тебя есть экраны! У него их нет, – он разочарованно махнул рукой в сторону спящего Колея, – и, казалось, у тебя их тоже нет, пока мы не почувствовали, что произошло с Дунканом. Что, черт возьми, случилось? Ты помнишь хоть что-нибудь?
Дугал потер виски и вздрогнул. – Я не могу думать, когда ты на меня орешь.
– Я не ору на тебя, но я должен знать что случилось, – сказал Келсон несколько менее эмоционально. – Ты чертовски напугал меня.
– Я сам чертовски испугался.
Пытаясь стереть в себе воспоминания о боли, Дугал глубоко вдохнул и медленно выдохнул, стараясь не смотреть на Келсона.
– У меня в голове все еще творится какой-то бардак, – наконец продолжил, запинаясь, Дугал, – но я помню, что после того, как ты закончил говорить, я стал каким-то… вялым.
– Это моя вина, – пробормотал Келсон. – Должен признаться, что я сделал немного больше чем сказал тебе. Но это не могло вызвать такой реакции с твоей стороны. Что еще ты помнишь?
– Я… мне кажется, я слышал смех генерала Моргана…, потом что-то про епископов… а потом дикая головная боль.
– Это, наверное, случилось когда речь зашла о Дункане и мераше, – сказал Келсон, кивнув. – Так или иначе, Вы оказались вовлечены в соединение гораздо глубже чем я предполагал, и достаточно глубоко для того, чтобы воспринять часть эмоций. Я никак не ожидал, что у тебя есть экраны. У Колея их нет.
– Кроме того, он не настолько ловок с животными, – возразил Дугал с небольшим раздражением, – но он хороший следопыт, почти как Сайард. – он помолчал. – Может быть, это как-то связано со Вторым Зрением. Может… может и экраны возникли из этого.
– Может быть, – ответил Келсон.
Но высказывание Дугала о животных затронуло в Келсоне какую-то струну, и на слова о Втором Зрении он не обратил никакого внимания. Он вспомнил как его отец рассказывал ему о том, что Морган мог подзывать оленей прямо к городским стенам, а Бронвин могла подзывать птиц. Если их способности были вызваны тем, что они Дерини, то как быть с Дугалом? Дугал тоже умел обращаться с животными, и эта способность, естественно, могла объяснить экраны.
– Давай попробуем еще раз, – сказал он, кладя руки по обе стороны головы Дугала, прежде чем тот смог возразить. – Постарайся не бороться со мной. Это единственный способ для нас узнать побольше о том, с чем мы столкнулись.
Но как только Келсон попытался вновь проникнуть сквозь экраны Дугала, у того перехватило дыхание и он тут же попытался отстраниться.
– Боже, что ты делаешь?
– Я не хочу делать тебе больно, – ответил Келсон. – Попробуй расслабиться. Не борись со мной, черт возьми! Чем больше ты борешься со мной, тем больнее тебе будет!
Но Дугал уже опять обезумел от боли, вызванной проникновением Келсона и заставившей его сжаться в дрожащее подобие эмбриона. Келсон попытался еще несколько раз, но экраны отказывались двигаться. Он почувствовал, что пульс Дугала повысился до опасного предела. Он был вынужден остановиться.
– Извини, – пробормотал он, полностью выходя из разума Дугала. – Господи, хотелось бы мне знать откуда у тебя взялись эти экраны!
Он сомневался, что Дугал слышал его, но продолжал повторять свои извинения, ожидая пока Дугал придет в себя и массируя его окаменевшие плечи пока Дугал не пошевелился, распрямившись и подняв на Келсона испуганный, затуманенный болью взгляд.
– Извини, – снова сказал Келсон. – Я не хотел делать тебе больно. Я действительно не хотел. С тобой все в порядке?
Дугал неуверенно кивнул и, с помощью Келсона, сел, подняв руку как будто присягая.
– Это не твоя вина, а моя. Я попытался сделать то, о чем ты просил, но это было так болезненно…
– Я знаю. – Келсон отвел взгляд, еще раз вспоминая что произошло, затем покачал головой и вздохнул.
– Ладно, от того, что мы сидим здесь и извиняемся друг перед другом, не будет никакого толка. Ничьей вины в случившемся нет. Я, само собой, не хочу ехать завтра в Кулди – Он поднял бровь в надежде. – Думаю, что ты вряд ли захочешь поехать со мной.
– Из-за того, что только что случилось?
Келсон кивнул.
– Я не могу. – Дугал сглотнул и полуотвернулся, теребя складки своего килта. – Это мой отец, Келсон. Ты видел, в каком состоянии. А ведь зима только начинается. Я не могу оставить его здесь одного.
– Он не будет один, – сказал Келсон. – Здесь твои сестры, да и весь клан тоже. Или это не настоящая причина?
Дугал глубоко вдохнул и, избегая встречаться с Келсоном глазами, медленно выдохнул. – Это главная причина. Если он умрет, нет… когда он умрет, я стану предводителем клана Мак-Ардри и графом Траншским. У меня есть обязанности по отношению к моим людям. Возникает немало проблем, когда старый предводитель умирает, а нового нет поблизости.