– Измена Брайса Трурилльского оказалась очень болезненной, – сказал Келсон, прерывая более практические размышления Моргана. – Я собирался поехать к нему… я уверен, что заметил бы признаки измены, если бы я… но я позволил личным удовольствиям взять верх над моими обязанностями. Я не должен был ехать в Траншу с Дугалом. Теперь он захвачен, и это моя вина.
– Это не ваша вина, а если Вы будете продолжать обвинять себя, то сделаете только хуже себе. Что могло бы измениться от Вашей поездки?
– Мне все-таки надо было отправиться в Трурилл, – упрямо сказал Келсон. – Если бы я поехал туда…
– Если бы Вы поехали туда, то нет никаких гарантий, что Вы заметили бы, что что-то не так, – перебил его Морган. – Вы можете быть Дерини, но Вы не всезнающи.
– Я узнаю измену, когда вижу ее!
– С нашей точки зрения, это так. С другой стороны, я бы осмелился предположить, что меарцы рассматривают свои действия как патриотизм. В конце концов, меарцы считают себя порабощенными. Они считают себя таковыми с тех пор как Ваш прадед женился на дочери последнего принца Меары. Если Лорис нашел в Меаре тех, кто его поддерживает, то, как я подозреваю, это произошло из за того, что он объявил крестовый поход за дело освобождения Меары.
– Освобождение Меары? – Сильный удар Келсона по ближайшему к нему полену вызвал сноп искр в камине. – Так пусть они сделают Меару действительно свободной! Меара никогда не была свободна! До того, как мой дед женился на глупой меарской наследнице, чья свадьба, как считалось, решает все проблемы, Меара веками управлялась мелкими военачальниками и деспотами. И она была цивилизованна не больше чем Коннайт.
– Коннайт, чьи солдаты ценятся как лучшие наемники в мире? – спросил Морган.
Хмурясь, Келсон отодвинулся от огня и прошел через комнату, чтобы присоединиться к Моргану, по-прежнему стоявшему у окна.
– Вы знаете, что я имею в виду. Не надо путать меня разными точками зрения.
– Я не собираюсь путать Вас чем бы то ни было, мой принц, – спокойно ответил Морган. – Проблема в том…
– Проблема в том, что Лорис в Меаре, и сеет смуту, а, может быть, даже возглавляет восстание, и начинается зима, и я, черт возьми, не много могу поделать с этим до весны.
– Проблема еще и в том, что один из ваших самых близких друзей находится в заложниках у Лориса, – негромко сказал Морган. – И Вы не были бы человеком, которого я люблю и уважаю, если бы Вы не были серьезно обеспокоены его судьбой.
Келсон опустил глаза, хорошо понимая вежливый упрек.
– Он на самом деле как брат мне, Аларик, – негромко сказал он. – Он гораздо ближе мне чем мои кузены. Он… почти так же близок мне как Вы, если бы Вы были моего возраста, или Дункан. Он даже…
Как он замолчал и осторожно вдохнул, переводя рассеянный взгляд на окно, Морган поднял бровь.
– Он даже что, мой принц?
– Дугал… – пробормотал король. – Боже правый, я забыл рассказать Вам. – Он смущенно поглядел на Моргана. – Вы помните ту ночь, когда Вы пытались связаться со мной в Транше, и как я вынужден был оборвать связь, потому что Дугал запаниковал?
– Конечно.
– Ну, это было не совсем мое решение. Дугал оборвал связь… экранами.
– Экранами? Но это невозможно. Он не Дерини.
– Тогда кто он? – возразил Келсон. – Несомненно, у него есть экраны вроде наших. Он, правда, не может их опускать.
– Он не может… – Морган замолчал и заставил себя сделать глубокий, успокаивающий вдох, изгоняя мысли о той опасности, которой подвергался Дугал, будучи Дерини и оказавшись в руках Лориса, если Лорис обнаружит это.
– У него есть экраны, но он может опустить их, – уже спокойнее повторил Морган, снова глядя на Келсона. – Вы уверены?
– Я попытался прочитать его мысли. Я не смог войти в его разум. Все, чего я смог добиться – его дикой головной боли. Это причинило ему боль, Аларик. Хотя не должно было.
– Нет, не должно, – пробормотал Морган.
Через несколько мгновений он покачал головой и положил руки на плечи Келсона.
– Я хочу, чтобы Вы в точности показали мне, что Вы делали, видели и чувствовали, – сказал он. – Не сдерживайте ничего, даже боли. Это может быть очень важно.
Шумно выдохнув, Келсон опустил руки и, закрыв глаза, открыл свой разум Моргану. Он не хотел даже думать о том, чтобы спорить. Прикосновение Моргана к его лбу мгновенно погрузило его в транс, соединяя их разумы без помех, вызванных расстоянием или различиями в намерениях. Он поймал Моргана на слове и за несколько секунд послал ему абсолютно точные воспоминания о произошедшем, не шелохнувшись даже, когда Морган начал задыхаться и шататься от интенсивности ощущений, переданных ему Келсоном. После того как Морган вышел из разума Келсона, он выглядел несколько ошеломленным.
– Я думаю, что я никогда не сталкивался ни с чем подобным, – пробормотал Морган, пытаясь сосредоточиться. – Я никак не могу понять. Вы должны были быть способны проникнуть в его разум.
– Может, он обладает чем-то вроде моих способностей Халдейна, – сказал Келсон. – Потенциалом для способностей, похожих на способности Дерини. А может быть, он похож на Варина де Грея.
Морган покачал головой и, направляясь к камину, рассуждал вслух.
– Нет, его экраны имеют… особенности, я не могу найти более подходящего слова, и он очень даже отличается от Варина, у которого есть экраны и который может исцелять, но, несомненно, не является одним из нас.
– Значит, у него есть «дар», – усмехнулся Келсон. – Он говорил про это – я имею в виду Дугала. Он говорит, что горцы имеют какое-то Второе Зрение, – Он помолчал. – А почему бы ему не оказаться Дерини, Аларик? Если несколько поколений назад – может быть, в самый разгар гонений – в семействе оказались Дерини, то почему бы не появиться потомкам, которые понятия не имеют о том, кто они, а свои странные способности объяснять «Вторым Зрением» или «даром»? В конце концов, моя мать не знала, что она – Дерини.
– Это она так говорит, – ответил Морган. – Я же уверен, что она по крайней мере подозревала об этом. И я окончательно убедился в этом, когда я пригрозил, что прочитаю ее мысли, и она отступила. Но в Вашем контакте с Дугалом нет никаких зацепок для объяснения кроме экранов. – Он вздохнул. – Я бы хотел дать Вам лучшее объяснение, но у меня его нет. Думаю, что это – один из недостатков отрывочного обучения, которое получили я и Дункан. Арилан, наверное, мог бы сказать больше, но…
– Но Вы не доверяете ему полностью, – закончил Келсон.
Морган пожал плечами. – Вы видели его отношение. Вы доверяете ему? Несмотря на все, что происходило между нами, он никогда не забывает о том, что я и Дункан – только наполовину Дерини. Может, его драгоценный Совет Камбера не позволяет ему забыть про это, хотя в Вашем случае, он, кажется, сделал исключение.
– Они видят меня в другом свете, – спокойно сказал Келсон. – Я… не должен говорить об этом.
– Вы имеете в виду, что контактировали с ними? – спросил удивленный Морган.
– Не с Советом в целом, но кое-кто из его членов пытался связаться со мной. – король опустил глаза. – Больше я пока ничего не могу Вам сказать Пожалуйста, не требуйте от меня подробностей.
Морган как раз собирался сделать это, поскольку это был первый раз, когда он услышал об таких контактах, но он заставил себя подавить любопытство и уселся возле огня. Если Совет вышел на контакт, пусть даже только с Келсоном, это был положительный шаг. Он не должен делать ничего, что может помешать налаживающемуся диалогу.
– Очень хорошо. Я не буду больше трогать этот вопрос. Во всяком случае, я рад слышать что в этом отношении что-то происходит.
Келсон задумчиво кивнул, положив руки на спинку стула Моргана. Заметив выражение его лица, Морган задался вопросом, слышал ли Келсон хоть слово, сказанное им.
– Морган, Вы когда-нибудь гадали? – спросил король через несколько секунд.
– На что Вы хотите гадать?
– На Дугала, конечно. Так Вы гадали?
– Немного. Я создавал зрительные образы, используя кристалл ширала, но я сомневаюсь, что это – то, что Вы имеете в виду. Обычно для гадания требуется какая-нибудь вещь, принадлежавшая человеку, о котором гадают. У Вас есть что-нибудь из вещей Дугала?
– Не то чтобы… подождите… Да, есть.