Он подошел к маленькой шкатулке на столе рядом со своей кроватью, порылся в ней несколько секунд, и, наконец, вернулся с небольшим куском черной шелковой ленты.
– Я позаимствовал это, когда был в Транше, – сказал король, присаживаясь на подлокотник кресла Моргана и протягивая ему ленту. – Этого достаточно?
– Может быть, – Морган положил ленту поперек свой ладони и внимательно рассмотрел ее, но не обнаружил в ней ничего необычного. – У Вас нет кристалла ширала?
Лицо Келсона вытянулось. – Нет, а он нам нужен? Разве у Вас его нет?
– Не в Ремуте. – Морган вздохнул. – Правда, можно пробовать и без него. – Он вскинул голову и посмотрел на Келсона. – Вы уверены, что хотите сделать это?
– Морган…
– Ладно. Я, правда, не могу обещать результатов. Может оказаться, что Вы получите только дикую головную боль.
– Я все равно использую эту возможность.
– А если он мертв?
Келсон вскинул голову, поджав губы и чуть не плача, и Морган тут же пожалел о своей прямоте.
– Извините, мой принц, – вздохнув, прошептал он, неловко хлопая по руке короля, и вставая на ноги. – Это было бестактно с моей стороны. Поменяйтесь со мной местами и давайте попробуем. Я не собирался пугать Вас.
Келсон повиновался, не поднимая глаз и не отвечая ему. Он ощущал неловкость Моргана, и что Дерини лорд понял насколько он боялся за Дугала. Морган осторожно присел на правый подлокотник кресла, стоявшего перед ним и взял его за руку, зажав конец ленты в его пальцах.
– Давайте используем огонь как точку для сосредоточения, – тихо сказал Морган, глядя в глаза королю. – Войдите в транс и смотрите в огонь. Я не буду видеть то, что видите Вы, но Вы можете тянуть из меня энергию, выстраивая образ Дугала, чередуя свет и темноту. Обратитесь к тому, что хранит лента, и тянитесь к нему, невзирая на расстояние, и постарайтесь найти его. Расфокусируйте Ваше зрение. Так, хорошо. Используйте пламя как фон для вашего магического зрения, но учтите, что ваша цель – не огонь сам по себе. Ищите Дугала, концентрируясь на его образе, каким Вы видели его последний раз и создавая его образ в огне. Пусть Ваша мысль уносит Вас. Так, хорошо…
Келсон старался следовать командам Моргана, вытягивая свой разум вслед за куском черного шелка, зажатого между его пальцами, глядя на огонь и, в то же время, сквозь него, но его собственные опасения мешали ему сосредоточиться. Он чувствовал, как его сила Моргана поддерживает его в поисках плененного Дугала, но он не мог установить настоящий контакт. Когда он вышел из транса, его голова болела так, что ему было больно даже дышать.
– Ничего, – сказал Морган, убирая ленту со своих пальцев, пока Келсон пытался придти в себя.
Келсон подавленно покачал головой. – Не могу ничего сказать. Я думаю, что я понял бы, если бы он был мертв, но я не могу отделить Дугала от прочего. Может, нам действительно нужен ширал.
– Может быть.
Несмотря на то, что они не смогли ничего узнать о том, где мог бы быть Дугал, Келсон был убежден, что Дугал должен быть в Ратаркине, как и Лорис.
– Но если что-то случилось, то Истелин тоже в опасности, – рассуждал Келсон. – Морган, мы должны помочь им.
– Вы имеете в виду отправиться в Ратаркин?
– Ну, мы могли бы застать их врасплох. Насколько силен может быть Лорис?
Но тут разум возобладал над эмоциями, поскольку Морган напомнил королю о пленнике, который должен был прибыть из Транши, и который мог бы здорово прояснить ситуацию. Может, Лорис отправился вовсе не в Ратаркин. Келсон неохотно согласился не принимать никаких решений до прибытия пленника и его допроса, но провел остаток ночи в беспокойном сне, несмотря на дождь, барабанивший по мутным окнам.
Дождь, не прекращаясь, лил и все утро, задержав доставку пленника до второй половины дня. По приказу Келсона, промокшие и дрожащие от холода приграничники доставили его в заднюю комнату прежде, чем кто-либо при дворе успел заметить пленника. Только Моргану, Дункану и Найджелу было разрешено сопровождать короля.
– Кто-нибудь, дайте ему сухой плащ, – сказал Келсон, когда приграничники то ли дотолкали, то ли дотащили свой груз к указанному Келсоном стулу возле камина. – Следите за его руками.
Напряжение от дороги из Транши сквозило в каждом движении пленника, когда он упал на стул перед огнем, прижимая свою перевязанную руку к груди. Он не возражал, когда Дункан снял свой плащ и положил его ему на плечи, может быть, успокоенный церковным одеянием благодетеля, он явно запаниковал, когда Келсон отпустил стражников, а Найджел закрыл за ними дверь. В глазах пленника отразилось подозрение и неуверенность, равно как и физическое неудобство.
– Я заявляю о своих привилегиях священника, – хрипло прошептал он, его взгляд нервно бегал по ним. – Вы не имеете права допрашивать меня.
Келсон вытянул руки под мантией и изучал пленника со смесью любопытства и ожидания.
– Я не собираюсь допрашивать Вас, – сказал он. – Я просто хочу задать Вам несколько вопросов. Отец Дункан, как Вы думаете, Вы и Морган можете сделать что-нибудь с его ранами?
Эти два имени вызвали ожидаемую реакцию – Келсон был прав, полагая, что пленник не знает Моргана и Дункана в лицо. Когда Дункан потянулся к перевязанной руке, а с другой стороны подошел Морган, человек вжался в стул.
– Не подходите! – Он старался держать обоих в поле зрения, а здоровой рукой пытался отбиваться от Дункана. – Не трогайте меня! Я не хочу, чтобы колдуны-Дерини…
Прежде чем он смог решить, кто из двоих представлял большую угрозу, Морган скользнул ему за спину и зажал отчаянно вертящуюся голову своими руками, беря разум пленника под полный контроль.
– Не боритесь со мной, – приказал он, когда руки и разум пленника были вынуждены повиноваться. – Это все равно без толку. А если вы расслабитесь и поможете нам, мы, может быть, сможем сделать что-нибудь для Вас.
Человек резко прекратил сопротивляться, хоть и не хотел этого, а его здоровая рука бессильно упала, когда Дункан начал разматывать повязку на его руке, упакованной в лубок. Он вздрогнул, когда чувствительные пальцы священника прикоснулись к воспаленной плоти сломанной руки, а когда Дункан сжал руками область перелома, тело пленника выгнулось дугой.
– Что Вы делаете? Не надо волшебства! Нет! Пожалуйста, не надо!
По кивку Дункана Морган усилил контроль и усыпил пленника, потом передвинул одну руку, накрывая ею руки Дункана, для надежности входя вместе с кузеном в транс, необходимый для исцеления. Войдя в связь с Дунканом, он почувствовал как его охватывает странное, нездешнее ощущение, которое ассоциировалось у него со способностью исцелять – и почувствовал знакомое мимолетное прикосновение Других рук поверх своих собственных, чувствуя как под их прикосновением кости начинают срастаться. Когда исцеление было закончено, он оборвал связь, слегка ослабляя контроль над пленником, чтобы дать тому придти в себя.
– Нет, – слабо пробормотал человек бормотал слабо, когда его глаза затрепетали, открываясь. – Не надо волшебства, пожалуйста…
– Сейчас уже немного поздно, – ответил Морган, усаживаясь на пододвинутый Найджелом табурет так, чтобы продолжать держать руку на плече человека на случай, если понадобится усилить контроль. – Может, теперь Вы назовете нам свое имя?
Ошеломленный, человек согнул пальцы правой руки и потер место, где раньше был перелом, украдкой глядя на Дункана, и не смея посмотреть на Моргана и не замечая, что рука Дерини все еще лежит у него на плече.
– Вы… исцелили меня, – прошептал он укоризненно.
– Да, они исцелили Вас, – ответил Келсон, во взгляде которого проглядывало отвращение. – Не бойтесь, Вы не осквернились. Отвечайте на вопрос. Кто Вы?
Человек с трудом сглотнул. – Я еще раз заявляю о привилегиях духовенства, – сказал он слабо. – Я…
– Единственная привилегия духовенства, которую вы сейчас можете получить, – многозначительно сказал Найджел, – это присутствие при Вашем допросе монсиньора Мак-Лейна в качестве свидетеля. Теперь отвечайте на вопрос Вашего короля.
Когда человек сжал свои губы в тонкую твердую линию и стал качать головой, Морган обменялся взглядами с Келсоном и усилил контроль, одновременно налагая заклинание Правдоговорения.
– Назовите Ваше имя, – терпеливо произнес он.
– Неван д'Эстреллдас, – ответил человек, его глаза расширились, услышав как, несмотря на его намерение хранить молчание, слова слетели у него с языка.