Выслушав его, я грязно выругался. Затем еще раз и еще. Мне представилось, что я теперь обречен таскаться по Вселенной с компьютером, живущим в рюкзаке за моей спиной.
– Считаю унизительным, что меня сравнивают с какой-то допотопной рухлядью, – обиженно сказал Корабль.
Я разозлился:
– Так ты теперь что, слышишь даже те мои мысли, которые к тебе не имеют никакого отношения?
– Теперь мы одно целое. Ты ведь не можешь заставить себя не слышать свои собственные мысли?
– Говоришь, шансов разъединиться у нас теперь нет?
– Ну скажем так: если я еще могу сделать свою резервную копию с возможностью ее последующей активации и восстановления, то твой мозг в результате какой-либо катастрофы погибнет однозначно, – оптимистично ответил мне Корабль.
Я погрузился в печаль. Оказаться на всю жизнь привязанным к консервной банке – жуть что такое.
«Вот бы в школе все порадовались», – пришла неожиданная мысль.
– Сам ты консервная банка, – обиделся Корабль.
«Теперь еще и мысли надо контролировать, – обреченно подумал я. – И дернул же меня черт связаться с этой операцией».
Вспомнив о ней, я вспомнил и то, зачем вообще на нее согласился.
– Постой-ка, – сказал я Кораблю, – а где твоя обещанная база данных и процессорные мощности? Что-то я их не ощущаю.
– Это потому, что нельзя ощущать то, что всегда было в тебе, – ответил Корабль. – Мои данные – это теперь и твои данные, они существуют в тебе так, словно ты знал их с рождения. Вот ответь мне, к примеру, зачем нужен тяговый блок на ногах дрона-солдата?
Не успел я возмутиться такому сумасшедшему вопросу, как тут же у меня в мозгу четко представился чертеж этого самого дрона во всех возможных проекциях, а также его отдельные части, в числе которых тот самый тяговый блок, что был предназначен для невысоких прыжков.
– Ага… – только и смог я произнести.
– Ага, – подтвердил мои мысли Корабль.
Я захотел узнать маршрут, по которому мы сейчас летим, и чуть не закричал от боли, захлестнувшей мой мозг. Количество данных, обрушившихся на меня, было просто невообразимо: звездные карты, расчеты движения, возможные проблемы при прохождении и многое, многое другое.
– Осторожнее, – предостерег меня Корабль, – я слишком молод, чтобы умирать. Нужно хотя бы успеть сделать свою резервную копию.
– Что это было? – решил уточнить я, справившись с болью.
– Ты воспользовался только своим мозгом, чтобы обработать всю информацию по своему запросу, и допустил две ошибки. Во-первых, не задал конкретно, что тебе нужно, а во-вторых, не подключил мои процессорные мощности, необходимые для обработки данных. Учись думать как машина, Вова, – от его голоса веяло откровенным сарказмом.
– Так ты и мои эмоции начал перенимать? – попытался подтвердить я свою догадку.
– Я и раньше, еще на твоей планете, узнал о существовании эмоциональной окраски разговоров людей. Но теперь, когда я знаю о тебе все – мне стало понятно, для чего каждая конкретная эмоция нужна и когда ее можно применять. Например…
– Ладно, умник, – прервал я его. – Ты лучше расскажи мне, как подключать твои процессорные мощности.
– Очень просто. Для начала поделим их, чтобы не отбирать одни и те же ресурсы друг у друга. Так что вот эти сектора я заберу себе, а вот эти отдам тебе.
– Ты чего там опять умничаешь? – спросил я, не совсем понимая его бурчание.
– В общем, так: вот твои двадцать процентов процессорных мощностей – будешь подключать их, называя числа от одного до ста. Можешь использовать их как угодно: хоть все сразу, хоть по задаче для конкретной области, – игнорируя мою насмешку, ответил он.
– А почему это у меня всего двадцать процентов? – ревниво поинтересовался я.
Корабль засмеялся дребезжащим смехом:
– Да ты эти-то сначала осиль.
Поклявшись отомстить Кораблю за его жадность, я отправился в рубку – хотелось есть. После обеда я засел за тренировку – нужно было осваивать новые возможности. Это действительно оказалось неимоверно трудно, я никак не мог привыкнуть к ощущению, что теперь у меня не один мозг, все во мне бунтовало против такого надругательства над природой. К счастью, я вспомнил про шахматы и начал играть сам с собой, постепенно подключая процессорные мощности Корабля для анализа дальнейших ходов.