Он нашел дитя древней крови. И начало войны удалось оттянуть на эти такие нужные несколько десятков лет. Жаль, не получилось спасти предыдущего императора – его наследник оказался слишком молод и импульсивен. Высший совет до сих пор был разобщен. Но позволить магам собраться раньше, означало бы спровоцировать ванаанцев на активные действия. Это основные моменты, а ведь были еще тысячи мелочей, которое пришлось просчитывать, угадывать, сопоставлять. И не только в случае предстоящей войны, но и того, что будет после.
Бывший видящий откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза, мысленно потянувшись далеко на запад. К самому Хребта мира, куда отправил свою армию молодой император.
Маран задумчиво смотрел на горы. Ни разу в жизни он видел их так близко. Нет, конечно, он бывал с посольством у гномов. Но та небольшая гряда, которая тянулась вдоль южной границы Империи, ни в какое сравнение не шла с Хребтом мира. Чьи пики оказались раз в три, а то и четыре выше. Но не только это отличало их. Хребет мира был одним из самых загадочных мест на континенте. Он считался древним еще до войны магов, и, пожалуй, остался единственным напоминанием о временах до нее.
Неприступные скалы тянулись через весь континент, пересекая его с севера на юг. Стеной отгораживая Империю, а вместе с ней и остальные, так называемые "новые земли" от клочка, оставшегося от старого материка. Словно разделяя старый и новый мир. И теперь Марану нужно было преодолеть эту стену.
Ярость от похищения брата давно схлынула, оставив после себя глухую тоску. Но и ее император старательно прятал от окружающих. Сейчас ему нужен был трезвый ум, а стране – уравновешенный правитель, который знает, на что идет. Маран действительно знал. Угроза войны с Ванааном возникла давно – задолго до начала правления его отца. Но за последние пару десятилетий ситуация еще больше накалилась. Первым тревожным звонком стало неожиданное исчезновение агентов. Их и так было немного – система контроля у дорогих соседей была такая, что даже мышь не проскочит. Сообщения приходили редко и с большими задержками. И они были далеко не радужными. Ванаан тоже готовился к войне. А в один прекрасный день и эти редкие сообщения перестали приходить. Потом как гром среди ясного неба – события в замке герцога ар-Сантара. Череда покушений на его сына. И как апофеоз всему – убийство императора – отца Марана. Так что исчезновение Джая – стало всего лишь последней каплей в и так переполненной чаше.
Подготовка к войне шла полным ходом. Большую часть армии была сосредоточена на западной границе. Но если с солдатами все было в порядке, то поведение магов совсем не радовало.
К сожалению, Хребет мира был одним из тех немногих мест на материке, где магия не действовала. Поэтому ни один маг не сунулся бы в эти горы даже под страхом смерти. Они слишком привыкли полагаться на свое могущество, слишком зависели от него. Аномальная зона тянулась через весь материк, поэтому не представлялось возможности провести магический поиск, а значить и настроить телепорт. Хотя Барус уверял, что в случае начала войны с Ванааном Высший совет не останется в стороне. Но пока от них удалось добиться только одного. Маги обещали поддержку только в том случае, если войска Марана займут перевал.
Этот проклятый слишком хорошо защищенный перевал, расположенный в совершенно неподходящем для штурма месте. Маран не был гением военной стратегии и тактики. Его стихией были политика и экономика. Но объяснений герцога ар-Тана и его сына, который собственно и контролировал этот регион, было достаточно, чтобы понять насколько непосильная задача стояла перед ними. Но Маран и не думал сдаваться. Тем более теперь, когда у него появился лишний туз в рукаве.
Гномы, жившие в этих горах, оказались не такими затворниками, как их принято было считать. Подгорники пришли сами, не дожидаясь приглашения, и впечатление они произвели сильное. Императору было непривычно видеть таких гномов. Их было пятеро: полномочный представитель главы четвертого клана советник Имрин и его охранники. Хмурые сосредоточенные лица, полный доспех и широкие тяжелые мечи. Казалось, эти гномы сошли с древних гравюр о войне. Но, переговорив с ними, Маран понял, что первое впечатление было не так далеко от истины. Потому что для этих подгорников война, которую в Империи вспоминали по древним гравюрам, до сих пор продолжалась. Впрочем, теперь это была их общая война.
Гномы предложили свою помощь. И Маран ухватился за их предложение, как утопающий хватается за соломинку. Потому что если особой подмоги на поле боя от них не стоило ожидать (Имрин сразу предупредил, что подгорники открыто выступят против Ванаана только в случае прямой угрозы подземным городам). То информация, полученная от них, была бесценна. Карты местности, расположение некоторых военных подразделений ванаанцев вблизи гор, основные опорные пункты. Все это было безумно важно, но в основном для герцога ар-Тана. Марана гораздо больше заинтересовали другие вещи: военные лагеря и, конечно же, маги. О них гном говорил мало и неохотно (подгорник явно не собирался выдавать всю информацию сразу). Но и того, что он рассказал, хватило, чтобы молодому императору стало не по себе. Еще бы ему было отреагировать по-другому, если даже высший маг Барус заметно побледнел, услышав рассказ Имрина.
Договорившись о способе поддержания связи, гномы отправились обратно. А вместе с ними исчез и Барус, который по такому случаю даже оставил без присмотра своего ученика Илара. Маг отсутствовал почти сутки. Зато когда он вернулся, то пришел не один, а с двумя представителями высшего совета. И теперь эти трое вместе с ар-Таном и остальными лихорадочно корректировали планы нападения. Они спорили уже несколько часов, и Маран старался не вмешиваться в их спор. Просто слушал краем уха, делая для себя соответствующие выводы, и смотрел на горы. Величественные и таинственные. Молодой император решил, что, наверное, никогда не сможет по достоинству оценить их красоту. Слишком страшные тайны они скрывали.
Совершенно по-другому смотрел на древние горы ученик Баруса Илар. Он ненавидел их всем сердцем, и в то же время его с непреодолимой силой тянуло к ним. Вернее, его тянуло к тому, что лежало за ними. Ванаан. Уже одно это слово отзывалось болью в душе рыжеволосого ученика мага. Проклятая привязка работала исправно, заставляя его постоянно смотреть на эти ненавистные горы. С желанием сбежать из лагеря и ехать к перевалу пока удавалось бороться. Не последнюю роль в этом играл неусыпный контроль дорого учителя (в кои то веки Илар был даже рад подозрительности Баруса). Да и чувство самосохранения не позволяло приблизиться к горам. Снова оказаться без магии было бы равносильно особо изощренной пытке. И все равно он не мог не смотреть на запад.
Тоскливые взгляды, которые Илар то и дело бросал в сторону гор, не заметил бы только слепой. Барус не был слепым. Но и паниковать пока не спешил. Просто времени не хватало. Сначала споры с ар-Танами. Ему и одного герцога хватало, а уж после того, как к тому присоединился сын (кстати, полная копия папаши) жить стало еще веселей. Это притом, что сам император тоже был далеко не подарок. Потом – выступление перед высшим советом. Эти трусливые, твердолобые… уважаемые высшие маги довели его до белого каления своим упрямством. После чего согласились на его предложение, и теперь продолжали его доводить только уже здесь, в военном лагере. Так что проблемы с учеником просто терялись на фоне остальных забот.