Все это показалось мне ничем не примечательным, скучным событием. По пути в Рамаллу я спросил у отца, что произошло.
— Что случилось? — сказал я. — Ты не начал интифаду.
— Пока не время, — ответил он. — Я, правда, позвонил нескольким активистам в исламском студенческом движении и попросил их встретить меня, чтобы начать акцию протеста.
— Ничего не случилось в Иерусалиме, поэтому теперь ты хочешь проводить демонстрации в Рамалле? Это безумие, — сказал я ему.
— Мы должны делать то, что должно. Аль-Акса — наша мечеть, и Шарону там нечего делать. Мы не допустим этого.
Интересно, кого он пытался убедить — меня или себя самого?
Демонстрация в Рамалле стала не чем иным, как имитацией спонтанного возмущения. Было еще довольно рано, и люди гуляли по городу как обычно, с удивлением глядя на студентов и молодежь из ХАМАС, которые, казалось, даже не знали, против чего они протестуют.
Несколько человек по очереди брали громкоговорители и произносили речи, а маленькая группка палестинцев, собравшаяся вокруг них, иногда разражалась пением и криками. Однако, казалось, никто не воспринимал происходящее всерьез. Жизнь на палестинских территориях давно успокоилась и вошла в привычное русло. К оккупации все привыкли и не делали из нее трагедии. Израильские солдаты стали постоянным атрибутом жизни. Палестинцам разрешалось работать и учиться в Израиле. Рамалла наслаждалась будоражащей и манящей ночной жизнью, так что было трудно понять, чего добивались демонстранты.
Как я и думал, демонстрация прошла скучно и не привлекла особого внимания. Тогда я позвонил приятелям из библейского кружка, и мы отправились в Галилею отдохнуть на берегу озера.
Отрезанный от всех источников информации, я и не знал, что на следующее утро толпа вооруженных камнями палестинских демонстрантов схлестнулась с израильской полицией около места визита Шарона. Камни сменились «коктейлем Молотова», а затем огнем из автоматов Калашникова. Для разгона демонстрантов полиция применила резиновые пули (по некоторым данным — боевые патроны). Четверо протестующих были убиты, около двухсот получили ранения. Пострадали четырнадцать полицейских. Именно на это и рассчитывала Палестинская автономия.
На следующий день мне позвонили из Шин Бет.
— Где ты находишься?
— Я в Галилее, на озере, с друзьями.
— Что? Галилея? Ты с ума сошел, — Лоай рассмеялся. — Это невероятно. Весь Западный берег встал с ног на голову, а ты веселишься со своими приятелями-христианами.
Когда он рассказал мне, что происходит, я вскочил в машину и помчался домой.
Ясир Арафат и другие лидеры Палестинской автономии решили разжечь новую интифаду. Они планировали ее многие месяцы, даже во время встречи Арафата и Барака с президентом Клинтоном в Кемп-Девиде. Они просто ждали подходящего момента. Визит Шарона показался им отличным поводом. Так что после пары фальстартов интифада Аль-Акса началась по-настоящему, и огонь страстей на Западном берегу и в Газе запылал с новой силой. Особенно в Газе. Во время демонстрации, устроенной ФАТХ, погиб 12-летний мальчик Мохаммад аль-Дура, смерть которого зарубежные телекомпании показали по всем каналам. Он и его отец Джамаль попали под перекрестный огонь и укрылись за бетонной тумбой. Мальчик был убит шальной пулей и умер на руках отца. Всю эту душераздирающую сцену снял палестинский оператор, работающий на французское общественное телевидение. За несколько часов видео облетело весь мир и привело в ярость миллионы людей, настроив их против израильской оккупации.
Однако в следующие месяцы это событие стало предметом горячего международного противостояния. Одни приводили доказательства, что в смерти мальчика виновны стрелявшие палестинцы. Другие продолжали обвинять израильтян. Были даже те, кто утверждал, что видео было тщательно смонтированной подделкой. Поскольку на экране действительно не было видно тела мальчика, а также нельзя было определить, убит он или нет, многие заподозрили, что это пропагандистская уловка со стороны ООП. Если так и было, то она произвела желаемый эффект и была блестяще исполнена.
Какой бы ни была правда, я вдруг оказался в самом центре войны, в которой мой отец был предводителем, хотя и сам толком не знал, что он возглавляет и куда это его приведет. Ясир Арафат и ФАТХ использовали его, чтобы начать беспорядки, тем самым обеспечив Палестинскую автономию новыми козырями в переговорах и постоянно пополняющейся кормушкой.
Между тем на блокпостах снова гибли люди. Обе стороны вели беспорядочную стрельбу. Убивали детей. Один кровавый день сменялся другим, а плачущий Ясир Арафат стоял перед камерами западных журналистов и, заламывая руки, отрицал, что он имеет хоть какое-то отношение к этому зверству. Он переложил всю вину на отца и Марвана Баргути, а также на людей в лагерях беженцев. Он убедил весь мир в том, что сделал все возможное, чтобы остановить кровопролитие. Но все это время один его палец плотно лежал на спусковом крючке.
Однако вскоре Арафат обнаружил, что выпустил наружу ужасного джинна. Он вдохновил палестинцев на борьбу, потому что это соответствовало его целям. Но прошло совсем немного времени, и они полностью вышли из-под его контроля. Увидев, как солдаты АОИ убивают их отцов, матерей и детей, люди впали в такую ярость, что не слушали больше ни Палестинскую автономию, ни кого бы то ни было.
Арафат также понял, что нокаутированный боксер, которого он поставил на ноги, сделан из более прочного материала, чем ему это представлялось. Улицы были естественной средой для ХАМАС. Боксер начинал свой путь именно там, и именно там он чувствовал себя уверенно.
Мир с Израилем? Кемп-Дэвид? Осло? Половина Иерусалима? Забудьте! Любой намек на компромисс испарялся в раскаленной добела печи конфликта. Палестинцы вернулись на свои изначальные позиции — все или ничего. И теперь уже ХАМАС, а не Арафат, раздувал пламя.
С каждым днем рос список жертв с обеих сторон. Казалось, ни одно человеческое сердце не может вместить в себя столько горя.
• 8 октября 2000 года. Толпа евреев напала на палестинцев в Назарете. Два араба убиты, десятки ранены. В Тиверии евреи разрушили 200-летнюю мечеть.
• 12 октября. Палестинцы убили двух солдат АОИ в Рамалле. Израиль ответил бомбардировками Газы, Рамаллы, Иерихона и Наблуса.
• 2 ноября. От взрыва заминированного автомобиля неподалеку от рынка Махане Иегуда в Иерусалиме погибли двое израильтян, еще десять человек получили ранения.
• 5 ноября. Тридцать восьмой день интифады Аль-Акса отмечен смертью около ста пятидесяти палестинцев.
• 11 ноября. Израильский вертолет привел в действие взрывное устройство, спрятанное в машине активиста Махане Иегуда.
• 20 ноября. Бомба, спрятанная на обочине дороги, взорвалась рядом со школьным автобусом. Два израильтянина погибли. Еще девять, в том числе пятеро детей, получили ранения{5}.
Я не мог поверить своим глазам. Нужно было что-то предпринять, чтобы остановить это массовое сумасшествие. Я понял, что пришло время начать работать на Шин Бет. И я с головой погрузился в эту работу.
Глава семнадцатая
ПОД ПРИКРЫТИЕМ
2000–2001
Факты, которые я привожу далее, до этого момента не были известны никому, кроме небольшого круга израильских разведчиков. Я раскрываю эту информацию в надежде, что она прольет свет на некоторые важные события, долгое время окутанные тайной.
В день принятия решения — в тот день, когда я окончательно понял, что должен приложить все силы для прекращения бойни, — я начал с того, что узнал все, что мог, о деятельности и планах Марвана Баргути и лидеров ХАМАС. Без промедления я передал эти сведения в Шин Бет, который сделал все возможное, чтобы найти этих лидеров.