Выбрать главу

А на спинке кровати сиднем сидел голубь, сунув голову под крыло.

Пришел Петрович. Увидел Васю и до того расстроился, что, всплеснув руками, с простодушной горестью воскликнул:

— Как бы парень концы не отдал…

Капитан выпроводил его на кухню и велел надавить клюквы для морса.

Петрович так старательно давил, что вскоре робко сунул голову в дверь:

— Данилыч, поди-ка…

Оказалось, фарфоровая миска хрустнула пополам, не выдержав напора.

— Что теперь делать будем?

— Поплачь, — может, полегчает, — сурово ответил капитан.

— Я у тебя на ночь останусь, — сказал Петрович. — Мало ли что, все не один…

— Как хочешь, — сказал капитан.

Вечером у Васи начался бред. Привстав с кровати, он кричал:

— За мной, быстрее!

Петрович сокрушенно качал головой:

— Вот беда, вот напасть какая!..

Капитан силой укладывал Васю, клал ему холодные компрессы на голову, зло шипел на Петровича:

— Замолкни! Слышишь?

Вася забылся, замолчал. Капитан поминутно подходил к нему, прислушивался к его дыханию.

— Ему бы сейчас чаю с малиновым вареньем, — озабоченно сказал он.

— Дело! — согласился Петрович. — Пропотеет за милую душу, всю хворобу как рукой снимет.

Капитан виновато вздохнул:

— У нас только сливовый джем…

Петрович сверху вниз посмотрел на него:

— Эх ты, отец называется…

Он встал, натянул свое пальтишко.

— Куда? — спросил капитан.

— Тут, поблизости, — ответил Петрович.

Он вернулся скоро, довольный и поставил на стол поллитровую баночку.

— Вот тебе оно самое, малиновое…

— Где купил? — спросил капитан.

— Купил! — Петрович саркастически усмехнулся. — Где его купишь! Катя выручила. У нее целые бочки всего запасено — и соленья, и варенья.

Капитан напоил Васю чаем с малиной, тепло укутал его, положил сверху одеяла свой старый тулуп.

Вася заснул, а Петрович рассказывал о том, как он пришел к Кате и как она даже слушать его сперва не хотела, а потом поняла, наложила варенья и сказала: «Если еще что надо, приходи, не стесняйся…»

Правда, Петрович не сказал, что Катя сперва обозвала его «старой кочерыжкой» и «сплетником окаянным», — в этом ли дело? Главное, что дала целебного варенья.

— Ты, Данилыч, не стесняйся, — скромно сказал он. — Если еще что надобно, только скажи, я мигом…

Под утро Вася проснулся мокрый, словно губка. В комнате было тихо. Он огляделся по сторонам, увидел — за столом, друг против друга, сидят оба старика, дремлют. Капитан откинул голову назад, а Петрович, наоборот, уронил голову на грудь и чуть слышно посапывает.

— А ну, — сказал Вася, — хватит спать.

И хотя он произнес эти слова едва слышно, капитан первый услышал их, очнулся, мигом подбежал к нему.

— Как? Ну как ты?

— Кушать хочу, — сказал Вася. — Картошки бы жареной…

Капитан посмотрел на Васины волосы, слипшиеся на лбу, на его бледные руки и, схватив кошку, закричал:

— Бежим, Мурка, хозяин картошки требует!..

Петрович укоризненно покачал головой.

— Совсем с ума спятил, Данилыч. Больному человеку картошки хочешь давать!

— Да, картошки, — капризно повторил Вася.

— Сперва кашу поешь, — сказал капитан, глядя на Васю умоляющими и одновременно восторженными глазами. — Каша хорошая, на молоке, а завтра я тебе картошку нажарю, целую сковороду, слышишь?

— Завтра! — возмущенно повторил Петрович. — Вот скажу доктору, он тебе покажет — завтра…

14

«Ровно год, как Вася живет у меня», — записал капитан Алексич в своей летописи и поставил дату.

Обеими руками, как бы умываясь, провел по лицу. Да, ровно год и один день, если быть совершенно точным.

Многое изменилось с тех пор. Теперь он уже никогда не чувствует себя одиноким, даже когда Вася в школе. Дом полон «живности»: Тимка, Мурка, два котенка, щенок, малиновка в клетке — подарок Петровича.

Только голубя нет. С голубем приключилась беда. Из-за этого Вася теперь учится в другой школе, за городским парком.

Это случилось так: однажды Вася пришел в школу с голубем. Голубь сидел у него на плече, высокомерно поглядывая вниз круглыми розовыми глазами.

Даже первоклашки прибегали полюбоваться на птицу, которая понимала все, что ей скажут. Например, скажет ей Вася: «Ложись!» — и голубь ложился у него на плече, поджав под себя лапки. «Встань!» — он вскакивал в тот же миг.