— Кто следующий? — Торрен насмехался над остальными, которые теперь столпились вокруг. — Кто ещё хочет нарушить правила? А? Ни одного. Никто? Вот, бл*ть, что я только что придумал. Кендис?
— Да? — спросила она.
Когда он повернулся, она стояла, скрестив ноги, и смотрела на него широко раскрытыми, нечеловечески золотыми глазами.
— Уходи и делай, что хочешь. Я соберу твои деньги и расчищу сцену для следующего танца. Тебе нужно что-нибудь?
Ошеломленная, Кендис оглядела толпу, и на её губах появилась легкая злобная улыбка.
— Ага. Выпивку.
Боже, её ухмылка была сногсшибательной. Он ею насладился и уточнил:
— Что ты пьешь?
— Предположи.
О, котёнок захотел поиграть.
— Хорошо, я принесу.
— Отлично. Я буду ждать в кабинке.
— Что за черт? — Джерри пронзительно закричал, когда другие мужчины что-то бормотали себе под нос с теми же чувствами. — Этот парень был здесь всего один раз. Он не такой лояльный клиент, как все мы!
Однако Кендис не слушала. Она увела свою крепкую маленькую задницу и ушла со сцены. И когда она бросила последний взгляд на Торрена, она озарила его самой сексуальной улыбкой, которая когда-либо украшала женские губы. Чёрт, она была великолепна. Вся в блестках, с пышными волосами и накладными ресницами или просто одетая и естественная, как раньше, в особняке, эта девушка привлекала всё его внимание, а также внимание его гориллы. Он чувствовал себя дворнягой в гоне с тех пор, как впервые увидел её из окна.
Торрен собрал деньги и быстро сложил их. Позже он разберется с этим, как со своими деньгами за бой, а пока он сунул эту кучу в задний карман и не спеша направился к бару.
— Что случилось? — спросил худощавый долговязый мужчина лет сорока пяти, подходя сзади. Наверное, Карл, который, между прочим, плохо справляется со своей работой, потому что Кендис позвала на помощь, и где, чёрт возьми, он был?
— Я позаботился об этом, — прохрипел Торрен, проходя мимо.
Он заказал им двойную водку, и спрайт с лаймом, потому что Кендис была хорошей смесью мягкого и крепкого. Она не была чистым виски, но и не была смесью текилы и Маргариты.
С напитками в руке, Торрен прошел в заднюю часть и бросил на Вира суровый взгляд за глупую ухмылку на его тупом лице, как будто он владел хрустальным шаром и знал всё на свете. Он хоть и был его лучшим другом, но Вир слишком самоуверенный, для его блага, всё это может плохо обернуться со временем.
По крайней мере, Нокса здесь не было, чтобы досаждать ему. Наименьший лучший друг.
Торрен толкнул дверь и обнаружил Кендис, стоящей на спинке черного кожаного дивана и заклеивающей скотчем объектив камеры в углу.
— В нем нет микрофона, — объяснила она.
— Карл не рассердится, что ты закрыла ему обзор? — Этот парень, вероятно, был извращенцем.
— У Карла достаточно дел, потому что я только что позвонила ему по тому маленькому телефону и сказала, что не буду танцевать свой последний танец, чтобы исполнить для тебя приват. Я сказала ему, что у тебя куча купюр. — Кендис широко улыбнулась и протянула руку.
С веселым смешком Торрен вручил ей стопку заработанных ею денег.
— Я богата, — прошептала она, шевеля тёмными изящно изогнутыми бровями.
Торрен прикусил нижнюю губу и скользнул руками к её талии. Она стояла на коленях на диване. Так. Охренительно. Сексуальна.
— Я не стану танцевать для тебя из-за денег, — пробормотала она, и её глаза стали серьезными.
— Я бы никогда не попросил тебя об этом.
Она посмотрела ему в глаза и провела руками по его животу. Боже, её прикосновение было таким приятным. Она не останавливалась, пока её раскрытые ладони не легли ему на грудь. Медленно Торрен наклонился, но заколебался прямо перед тем, как поцеловать её. Он дал ей возможность отступить, но она стояла на своем. Ещё секунда, и он нежно коснулся её губ своими.
Они простояли так пару мгновений, а затем она приоткрыла для него губы и позволила ему провести языком по её рту. Черт, она была такой вкусной. Он не хотел давить, но точно не хотел, чтобы это прекращалось. Она делала с ним что-то странное. Каждый раз, когда он касался её языка, она немного расслаблялась рядом с ним, а его горилла становилась всё более и более неподвижной, пока он не чувствовал, что она вообще есть. Были только Торрен и Кендис. Мужчина и женщина. Парень и девушка. Два человека, которые строили начало… чего-то. Она была пугающей и интересной, и великолепно целовалась.
Кендис чмокнула его раз, другой, прикусила губу, а затем оглушила его, когда обвила руками его шею и прижалась щекой к его щеке в объятиях. Объятья? Когда он в последний раз обнимал девушку? Но он не ненавидел это. Она была такой маленькой в его руках, что он почувствовал себя великаном. Почувствовал себя её защитником. Зверь склоняющийся перед её красотой. Его сердце так сильно колотилось. Чувствовала ли она эхо ударов в своей груди? Могла ли она услышать его?