Выбрать главу

— Стой, — пророкотал Торрен.

— Твой отец.

— Пожалуйста, хватит, — умоляла она, её глаза горели от слез.

— Мертв.

Всхлип вырвался у нее. Папа. Папа, папа, папа, я скучаю по тебе, папа.

Торрен ударил Вира по лицу сжатым кулаком, и боль мгновенно исчезла, когда оборотень-горилла схватил его за рубашку и ударил об стену. Он всадил дракона-оборотня с такой силой, что дерево раскололось вокруг его тела.

— Ты хочешь сдохнуть? — крикнул Вир.

— А ты? Ты ведёшь себя как мудак! Она плачет, чувак. Прибереги свое злобное дерьмо для того, кто этого заслуживает. Держись подальше от её грёбанной головы!

Слезы текли по лицу. Кендис, спотыкаясь, поднялась и распахнула дверь. Она сбежала вниз по лестнице к своей машине так быстро, как только могла. Вир был монстром. Красный Дракон мог читать мысли. Он мог вытащить её воспоминания прямо из неё. И без её на то согласия.

По дороге к своей машине она поскользнулась, чуть не упала, но выпрямилась и открыла дверь. Сильно плача, она трясущимися руками вставила ключ в замок зажигания и перевернула его. Ничего не произошло. Дерьмо! Она пыталась снова и снова, и снова. Конечно, её машина сломалась именно сейчас, когда ей нужно быстро уехать.

Естественно!

Это было так идеально. Просто идеальный комментарий, описывающий её жизнь. Каждый раз, когда она нуждалась в чём-то, действительно нуждалась в чём-то, всё разваливалось хуже некуда.

Она оперлась лбом о руль и обхватила руками живот. А потом она просто… сломалась.

Дверь открылась, и машину сильно закачало, когда кто-то сел на пассажирское сиденье. Её даже не волновало, что Вир здесь, чтобы прикончить её.

— Если ты собираешься съесть меня, сделай это быстро, — сказала она с жалким всхлипом.

— Поедание девушек не так интересно, когда они плачут. По крайней мере, я предполагаю, — сказал Торрен.

Облегчение наполнило её тело, и она прислонилась к рулю. Повернув голову, она посмотрела на него.

— Твой мейкап испорчен, женщина. Ты похожа на енота. — Торрен еле втиснулся на пассажирское сиденье её крошечного Вольво, и его колени были подняты почти до груди.

— Ну, а ты выглядишь так, будто ты в машине клоуна.

Он тупо уставился на нее, считая до трех, но затем его губы изогнулись в улыбке. Он усмехнулся.

Что заставило её хихикнуть.

Его смешок стал немного громче.

И она рассмеялась.

— Боже, — пробормотал он, проводя рукой по своим темным волосам и качая головой, глядя в сторону окна.

Когда она проследила за его взглядом, Нокс упирался тазом в большое панорамное окно особняка.

Торрен вздохнул.

— Ты в порядке?

— Нет. Моя жизнь спущена в унитаз, и я пришла заключить договор по поводу секса с мужчиной за деньги. А потом я встретила Красного Дракона, и он вырвал у меня воспоминания. Я чувствую себя оплёванной.

— Да, он не должен был этого делать. Иногда он забывает.

— Забывает что?

Торрен устремил на неё сверкающий ярко-зеленый взгляд.

— Он забывает, как чувствовать. Он холодный. Так было не всегда, но он сложный.

— Эм… спасибо.

— За что?

— За то, что заставил его остановиться. Это был огромный риск, и ты на это пошел. — Она схватилась за руль и уставилась на снежинки, которые медленно начали падать. Мысль о том, насколько могущественными были все эти трое мужчин, пугала. — Потому что он выпустил огненный шар. В своей человеческой форме. Это пи*дец.

— У тебя грязный рот.

— От того, что ты пожалуешься, ничего не изменится.

— Я не сказал, что жалуюсь. Ты действительно собиралась переспать со мной за деньги?

— Может быть. Я не знаю. У меня был план.

— Расскажи мне про план.

Она нахмурилась, глядя на сексуального незнакомца рядом с ней.

— Хорошо. Я не собиралась просто прыгать к тебе в постель. Я собиралась вести переговоры. Я собиралась заставить тебя водить меня на свидания. По крайней мере три, чтобы мы могли посмотреть, сможем ли мы подружиться с… ну, знаешь.

— С привилегиями?

— Ага. Эм… я тигр.

— В мешке? — спросил он с надеждой в голосе.

— Нет, — сказала она с хихиканьем. — Я имею в виду, что я тигровый оборотень. Хоть и не белая. Я оранжевая. У меня тонкие полоски, поэтому я выгляжу полностью рыжей на расстоянии, кроме моих белых лап. Я похожа на своего папу. Он тоже был преимущественно оранжевым. Моя мама была белой тигрицей, но я мало её помню. Она ушла, когда мне было три года, так что остались только я и мой папа. Мне всегда нравилось быть похожей на него, а не на неё. — Она покачала головой и нервно рассмеялась. — Не знаю, почему я только рассказала тебе это.