Оборотень закричал. Срывая горло, детским криком, который не в силах слушать ни одна мать. Но мать несчастной девочки, укушенной оборотнем, уже давно обратилась в прах. Последние капли черной крови упали на землю.
Оборотень был мертв.
Вампир обнюхал мертвое тело. Удостоверившись в своей победе, он отошел от детского тела. Его морда начала удлиняться, подушечки лап становились все больше и тверже. Из хвоста и холки полезла длинная черная шерсть. Укушенный оборотнем, сам становиться оборотнем.
Черный как ночь жеребец фыркнул, и помчался сквозь лес.
II
Вначале была темнота. Потом тьма рассеялась. На огромном выжженном поле стояли двое. Эльфийка и молодой палладин Света. Они стояли вдвоем посреди огромного плато черной земли и пепла.
— Мы… живы? — прошептал палладин не в силах отвести взгляд от картины апокалипсиса крепостного масштаба.
Но эльфийка не слушал его. Коротко вскрикнув, она бросилась к присыпанной пеплом фигуре, в центре идеального черного круга, который оставил удар Меча Сил. Подбежав, она протянула руку к лицу, серому от пепла. Словно боясь, что тело само сожжено, Элар коснулась лица. Но к ее облегчению под слоем пепла проступила теплая кожа. Эльфийка принялась торопливо смахивать с лица пепел, ощущая на своей руке дыхание ненареченного.
— Помоги мне!
Лицо палладина стало серее окружающего праха, когда он разглядел лежащего. Найен вытащил из ножен сверкающий меч.
— Сейчас… помогу, — ненависть изуродовала Найена, как неделя в пыточном подвале.
Эльфийка медленно поднялась, вставая между Найеном и ненареченным.
— Прежде тебе придется убить меня.
Меч палладина не думал опускаться.
— Уйди с дороги. Он виновен в смерти моих братьев, и моего отца. И если надо…
— Но в начале выслушай меня! — голос эльфийки был полон высокомерия. Так принцесса перворожденных могла бы разговаривать только со слугой-гоблином, но никак не с сыном магистра палладинов Света. Но все же она говорила именно так.
И Альтаирра начала говорить. Она рассказала о подвиге Магов, что смогли заточить Люцифера. Рассказала о действительно чистой и непорочной девушке, которую всю жизнь готовили к этому моменту. О том, что она стала матерью сына Тьмы, но не смогла убить его. О странствиях матери и ребенка. Рассказала как палладины Света истребили всю деревню, и убили мать ненареченного.
— После этого он должен был мстить каждому палладину и священнику, которого увидит. И поверь мне. У него достаточно сил уничтожить всех служителей Светлого Брата. — Заметив недоверие в глазах Найена, эльфийка показала на выжженное плато. — Это разве не доказательство? Слушай дальше.
Элар начала рассказывать дальше. Как ненареченный странствовал по мирам, ища способ освободить отца. Со слов отца она рассказала о мирах по которым прошли армии пяти демонов. Как сын Люцифера на своей крови поклялся остановить пятерку.
Он рассказала о Грозобое. Демоне, который вполне мог стать шестым. Ради этого он напустил Мор на эльфов, а за освобождения от проклятья потребовал жену короля эльфов.
— …и мой отец согласился. Моя мать отправилась к Грозобою, — голос Элар чуть дрогнул, — не ведая, что носит меня под сердцем. Грозобою для ритуала нужно было сердце не рожденной эльфийки, пожранное на глазах еще живой матери, которая добровольно пришла к демону.
Найен знал немного магию, и знал ее главное правило. Чем могущественней заклинание, тем больше ограничений и условий. Заклинание с подобным количеством условий, могло бы даровать Грозобою, демону шестого круга, силу падшего ангела, демона круга девятого.
Рассказала эльфийка и о том, как ее мать была спасена. И ненареченный принял ее на свет, даровав ей имя.
— А что случилось с демоном? Этим… как его?.. Грозобоем, — бездумно спросил Найен, все еще варясь в котле своей ненависти.
— Отправился в ад, проклиная миг своего рождения. Сын Тьмы, вырезал ему сердце, его же жреческим ножом. — Элар впервые позволила себе чуть расслабиться. — Теперь кины на, первом круге, его держат на посылках, слугой.
Найен убрал меч. Элар победила, но знай она получше людей, ей очень не понравился бы блеск в глазах Найена. Месть — это блюдо, которое едят холодным.
Эльфийка принялась счищать пепел с тела ненареченного. Ее, выросшую среди лучших магов Туманного леса, ничуть не удивило, что сын Люцифера был одет. Хотя палладин, что-то промямлил насчет того, что в казематы ненареченного бросили голым. Больше всего эльфийку поразила сама одежда.