Первые из оборотней достигли фаланги Морских драконов. Уже изрядно прореженная арбалетами, стая упрямо бежала вперед. Сельтейра подпустила оборотня поближе, прежде чем ее меч раскроил лобастую голову до горла твари. Второму она отсекла передние лапы, лишь потом вогнала клинок в бездушное черное сердце. За спиной ритмично тюкали арбалеты, рядом блестела сталь братьев.
III.
Рафаил наблюдал за разгоревшейся битвой. Кровь, кровь, кровь. Красная, горячая, и каждая ее капля казалось, прожигала архангела насквозь.
- Хватит, - прошептал целитель. - Довольно! Довольно!!!
А кровь лилась. Падали Смертные и уходили их души в бездну, из которой нет возврата. И в ответе за это был и Рафаил.
С вершины горы, прекрасно смотрелось все плато Вьюг, превращенное в поле битвы. Авангард оборотней уже выдыхался, сменяясь на крыс, слизней и кротоскорпионов. Бледное, как окружающий снег, лицо архангела судорожно дернулось.
Позади войска противостоящего армаде существа стоял сын Люцифера. Стоял в окружении многочисленных стягов, отдающий приказы. Рафаил увидел и Искру Творца, что возожглась в душе Кресса, после отречения.
- Прости меня!!! - мучительно закричал архангел, падая на колени в холодный снег. - Прости меня, - повторил он едва слышно, и зарыдал.
А битва разгоралась. Пошатываясь, целитель поднялся.
- Все кончено, - прошептал он, в глазах архангела пылал огонь гнева. Но я еще могу...
Взмахнув могучими крыльями он помчался на юг, к летающему городу. Еще предстояло много дел. В первую очередь, разобраться с Валиалом. На этот раз демону нет прощения.
Земля скользила под лебединобелыми крыльями Рафаила. Обезлюдевшие поля и деревни. Пустые города, где только бродячие собаки охотятся на заблудших крыс. Огромные братские могилы, в которых чудом уцелевшие хоронили остатки погибших от отрядов существа и Валиала. И вся эта грязь, кровь, смерть, тяжким камнем висела на сердце Рафаила.
Архангел летел. Летел наполовину потерявший рассудок от того, что совершил. С одним желанием - остановить все это. Как? Он не знал. Но сначала нужно остановить Валиала. Белые перья крыльев теперь казались их обладателю красными от чужой крови.
Летающий город показался на горизонте. Сверкающий, величественный, подобно истинному городу Света. Как спелое яблоко, которое обязательно червивое внутри. И Рафаил прекрасно представлял себе этого червяка, сидящего в своей башне с бокалом вина, а у ног извивается очередная наложница. На миг архангела передернуло от отвращения.
Стража на бастионах засуетилась, разворачивая баллисты и готовя арбалеты. Рафаилу пришлось стать невидимым. Стражи внимательно всматривались в небо, но потом успокоились и разошлись.
Рафаил спустился к башне демона. Его ожидало большое дело.
Целитель распахнул дверь покоев Валиала.
- Валиал! - крикнул архангел, но заметив сидящего в кресле осекся. Ты?!! Не может быть!!!!!
Легкий шорох заставил Рафаила развернуться. Позади него стояло существо. Черные иглы дрожали, верхняя губа поднялась, обнажив клыки покрытые коркой спекшийся крови. Целитель повернулся к сидящему в кресле Валиала.
- Будь ты проклят! - успел крикнуть он, прежде чем услышал хруст своих костей. Существо убивало его медленно, растягивая удовольствие и улыбку на лице сидящего. Одно лишь испортило радость, Рафаил не издал ни звука.
- Он был одним из лучших, - печально произнес сидящий. - И умер достойно, не издав ни звука.
IV.
Драконы сражались молча. Если один из них падал, уходя в Великую Стаю, или отступал на шаг назад, вымотанный безумием боя, как на его место становился другой. Лишь Сельтейра сражалась без замены. Серебристый клинок стал черным, от не успевавшей стекать крови. Куски черного мяса едва успевали соскальзывать с клинка, когда он погружался в очередную жертву.
Сельтейра плакала. Плакала оттого, что ее меч рубит слишком медленно, что ее руки недостаточно сильны. Плакала, что твари идут к ней так медленно. Темная эльфийка хотела умереть, но погибнуть в бою, когда меч в уже умирающей руке рассекает очередного врага. Она сама не замечала, что возле нее уже громоздятся горы тел оборотней и крыс. Это была ее месть за Иллиала и за свое краткое счастье.
Чьи-то сильные руки рванули Сельтейру за плечи, затаскивая обратно в строй. На ее место мгновенно встал огромный дракон. Хакнув он разрубил одним ударом двоих слизней, зацепив пяток крыс.
- Тебя зовет Кресс, - крикнули ей в ухо, заглушая звон стали.
Сельтейра встала и пошагала в сторону лагеря. Ей казалось, что она уже знает, что скажет Кресс.
Могучий Лев огляделся. Хассалы его воинов не знали устали. Сам он насадил на лезвие кротоскорпиона, кровь того только успела выплеснуться из раны, как мохабр вогнал копье в огромного червяка.
Бой все накалялся. Все больше и больше мохабров падали на землю, заливая ее красной кровью. Черная кровь тварей блестела на эбеновых телах мохабров. Очень острый и очень знакомый Льву хассал пробил голову крысе, расплескав мозги или что у нее там.
- Львенок? - поразился мохабр.
Молодой мохабр в одной набедренной повязке из львиной шкуры, вновь ударил своим копьем, могучие мышцы красиво напряглись.
- Да отец, это я, - очередной удар, очередная умерщвленная крыса. - Мы бежали дни и ночи, желая поспеть к битве!
Могучий Лев оглянулся. С полтысячи молодых парней, запыхавшихся от быстрого бега, врубались в схватку, помогая отцам. Длинная цепочка черных тел блистающих потной кожей и наконечниками хассалов тянулось к горизонту. Могучий Лев ощутил прилив гордости. Его сын прибежал первым! Недаром он быстрейший из всех парней трех племен!
Но радость быстро исчезла. Быстро, как жизнь из тела Львенка в грудь которому вошло жало кротоскорпиона.
Жутко закричав Могучий Лев, метнул в убийцу хассал, пригвоздив кротоскорпиона к проклятым камням плато Вьюг. Заглянув в мертвые глаза сына, мохабр поднял его копье. Жуткий рык, подобный рычанию царя львов, потряс плато. Могучий Лев огромным прыжком оказался посреди тварей. Хассал заблистал подобно сотням молний, даруя последнею радость тварям - Смерть.