Яркие костры палаток, превратили ночь, если не в день, то в рассвет. Бегали горящие люди, их сбивали на землю, тушили. Валиал выскочил из палатки, едва не запнувшись о стоящий куст.
- Да что прои... - резко развернувшись, демон выхватил меч. Куста уже не было. Напрягая зрение, слух и магические чувства, падший ангел ждал отравленной стрелы, из духовой трубки.
- Гоблины! - разнесся крик над лагерем.
- Гоблины! Гоблины!! Гоблины!!! - подхватили сотни глоток.
Воины принялись рубить каждый камень, кочку, куст. Страха практически не было. Но все хорошо знали болотных убийц. И не давали им не одного шанса, для укрытия. Сверкали факелы, свистели стрелы. Изредка, но доносился победный выкрик, когда очередной зеленокожий отправлялся в свое Вечное Болото.
Валиал в бешенстве обходил лагерь. Пожары уже потушили, лекари занимались обоженными. Солдаты его армии собирали трупы, как своих, так и гоблинские. Гоблины могли пройти мимо простой стражи, тем более, что выбрали самое подходящее время. Но пройти магическую охрану - сигнальные заклинания... На это не был способен сын Люцифера, он бы почуял его магию, такую ему близкую. Это сделал другой. Последний Маг этого мира. И он умрет страшно умрет.
- Сколько?! - спросил Валиал, когда все было собрано и подсчитано.
- Погибли все верховые лошади, тысяча семьсот двадцать шесть воинов. Убито семьсот двенадцать гоблинов, - отрапортовал офицер.
Валиал развернулся к архикапитулату:
- Вы знали о гоблинах! Знали, но не предупредили! - искал демон оправдание собственной беспечности. - Вы ведь уже сражались с ними!
- Но заклинания... - голова старика мотнулась от хлесткой пощечины. Не сказав больше ни слова, Валиал ушел к себе.
Остаток ночи никто не сомкнул глаз. Слишком боялись повторного нападения. До небес вздымались костры, маги не жалели драгоценной маны плетя новые барьеры и сторожевые заклятия. В сторону каждого шороха мгновенно летел поток стрел и заклинаний.
Недосыпание, нервы. Сын Люцифера превзошел, да что отца, самого Вельзевула! Армия Валиала на треть потеряла боеспособность. И хотя из лагеря никто не сбежал, утро для демона было безрадостным.
Его воины измотаны, он лишился всей кавалерии. А там, на другой стороне, все слышнее становиться восторженный рев. Чествуют зеленокожих героев. Валиал заскрежетал зубами. Где бы Кресс ни поставил этих болотных пиявок, он сам поведет отряды на них.
XVII.
Армии строились, готовясь обрушить друг на друга камни, стрелы и дротики. И идти, идти вперед, успеть схватиться с противником, где есть шанс выжить. Но шанс большой, хотя разделенный на всех.
А в моем лагере чествовали гоблинов. Те, кто вчера морщил нос от одного их вида, теперь кивал зеленокожим. Они лишили противника конницы и сна. Теперь они идут в бой рядом с нами.
- Тарн, - гном подошел. - Давай к баллистам.
- Опять?!
- Не опять, а снова. Мне понравилось, как ты командуешь.
- А ты кого поведешь? - спросила Сельтейра.
- Гоблинов, - усмехнулся я. - Там будет Валиал. Я знаю этого мстительного ренегата.
- Все падшие ангелы ренегаты Света, - отозвался Найен, заканчивая утреннею молитву тройным кольцом.
Против тварей встали гномы и тролли, позади всех эльфы, каждый из которых держал подле пяток колчанов. Против палладинов и гополитов стоял отряд Найена. Рядом стояли мохабры. Драконы Сельтейры и гоблины, стояли на правом фланге, где были солдаты летающего города. Где размахивал мечем Люцифера Валиал.
Армии пошли друг на друга. Сброд и наемники Валиала, привыкшие вырезать беззащитные деревни, и пировать на сожженных магией городах. Катились новые порождения существа, оно тоже не теряло зря времени. Против них единой стеной шли бойцы, прошедшие трижды преисподнею - плато Вьюг.
- Сомкнуть щиты!
Гоблины торопливо поднимали непомерные для них осадные щиты. Через мгновение воздух вспороли сотни стрел и болтов. Ударили баллисты, ломая стой наемников Валиала.
- Передайте Тарну, пусть обстреливает тварей, - бросил я через плечо. Молодой дракон, потерявший на плато руку и половину зубов, побежал с донесением.
А небо было слишком чистым. Даже очень чистым. До рези в глазах я всматривался в синеву, пытаясь сквозь водопад стальной смерти рассмотреть противников. Существо должно было создать летающих!
Тонкий, на пределе слуха свист, и гоблин рядом со мной рухнул на изумрудную траву, покрывая ее рубинами своей крови. Еще один схватился за руку со срезанными пальцами. Шестое чувство, полученное за десятилетия драк не подвело меня. Кулак врезался в нечто невидимое, и этому не по вкусу пришлась бронированная перчатка.
"- Иллиал!" - мысленно крикнул я.
"- Уже принял меры."
Вернувшись в буквальном смысле с того света, молодой Маг слово сорвал печать со всей своей Силы. Мана, энергия чародея, словно сама рождалась в нем, а не впитывалась с остального мира. И хотя он не владел еще многими из заклинаний высшей магии, Иллиал мог колдовать целый день, без устали. Вот и теперь, поток огненных копий иссяк, и в небе начали проявляться оранжевые крыланы.
Эльфы поняли все без объяснений и приказов. Смертоносные стрелы сменили цель, впиваясь, в такие заметные в безоблачном небе, оранжевые пятна.
"- Неплохо!" - одобрил я Мага.
"- Это начало," - донеслась ответная мысль, и Иллиал принялся вновь колдовать.
Найен направил своего коня в гущу схватки. Кресс, будь он трижды проклят, был прав, о этой битве не будет песен и рассказов. В битве где между собой сражаются палладины, нет чести.
Это была грязная, кровавая работа. Не бой - бойня. Здесь люди сражались с людьми. Здесь били в спину, добивали лежащих. И страшнее всего такой бой, когда с лезвия меча стекает красная, а не черная кровь. Бой без чести, где победа тела - поражение души.
Воины магистра Найена сражались ожесточенно, умело и яростно. Они платили по счетам тех, кто погиб на плато. И трусы и предатели падали под их ударами. Найен сам отрешился от происходящего, и рука повиновалась рефлексам, которые вырабатывались с детства. Сможет ли он простить себе эту битву, отмыть сегодняшнюю грязь и кровь с души?
Тролли и гномы, шли в бой молча. Им достался самый опасный противник, но ни слова попрека, у подземных жителей свои понятия о чести. Теперь пришло время платить за свое стояние на плато Вьюг. Они бросят на весы уже окончившегося сражения свою кровь, сражаясь за тех, кто погиб там.