— Пока, — со значением повторил Павел.
Отец тяжело вздохнул.
— Паша, Императора атаковал маг, в Бархатной Книге не значащийся, и при этом не иностранец.
— Тёмный?
— В том — то и дело, что нет. Воздух. Точнее — его отсутствие. Чуть не задохнулся Император. Кто это мог сотворить, ума не приложу. Так что, Паша, пока гвардия, императорские люди, мои, Валицына и много какие ещё будут носом землю рыть, в поисках благородного мужа или женщины, покусившегося на особу Императора, ты втайне ото всех будешь искать с другого конца. Снизу, я бы сказал. Потому как подсказывает мне чутьё, появился у нас маг неблагородных кровей. Напортачил Кирилл, словом. И тебе за дядюшкой подчистить надо.
— А как же я…
— За ограду выберешься? Да Дилмурод тебе пособит. Он мерзавец, разнюхал уже ходы. И вот ещё, — отец порылся в карманах, извлёк перстень, и протянул его Павлу. Он присмотрелся к гербу — это фамильный перстень Друбецких. Знак главы рода!
— Отец, ты пил с утра, что ли?
— Нет. Хотя, врать не буду, пару раз очень хотелось. Больно суматошное утречко выдалось. Бери давай. Чует моё сердце, покойный князёк имел отношение к покушению. Так что я его незавидную участь втайне пока подержу, а ты выдай себя за его доверенной лицо. Ну что, готов в путь?
Павел взял перстень, надел его, перевернув гербом вовнутрь.
— Благодарочка, папаня, — сказал он и сам себе удивился. Отец тихонько по — старчески рассмеялся.
— Ну — ка, скажи ещё чего — нибудь? — его глаза озорно поблескивали.
— Чё эт происходит — то, папань, а? Не пойму…
— Хороша работа, не подвел Феофан.
— Дык это тёмный наговор? — у Павла даже произношение стало как у простолюдина.
— Дык да! — отец явно наслаждался его замешательством, — поможет тебе выдавать себя за простолюдина.
Он подошёл к двери, открыл её.
— Входи, Дилму…как там тебя? Входи, словом.
Южанин вошёл с мешком за плечами. Они с отцом обменялись короткими поклонами.
— В одежде ты найдёшь грамоту с высочайшей подписью и кое-что ещё, — Сказал Пётр Павлович и ушёл, прикрыв за собой дверь.
Дилмурод поставил мешок на пол, развязал его и принялся доставать одежду. Наверное, такую носят простолюдины, подумал князь, рассматривая довольно яркие штаны и куртку. Сам Дилмурод нимало не стесняясь принялся переодеваться в такой же костюм.
— Мой акцент не скроешь, — сказал он, — потому я буду молчать, как немой.
— Слушай, а вы с каких пор стакнулись? Чёрт, — князь снял кольцо и сказал нормальным тоном:
— Давно ты с отцом знакомство свёл?
— Около трёх лет назад, — спокойно ответил Дилмурод.
— Что!?
— Я работаю на него. И в яме тогда я оказался выполняя его задание.
Глава 16
Павел пораженно молчал, не находя слов.
— Не беспокойтесь, молодой господин, ваш отец хитер как все демоны пустыни, но даже он не способен предусмотреть всего. В яму я попал не по его плану и вас тогда я не знал. Но после побега, как только представилась возможность, я связался с ним и получил новое задание — присматривать за вами.
— Отец всё ещё считает, что мне нужна нянька?
— Нет, он считает что вам нужен друг. Думаю, он ошибается, но говорить ему этого я не стал. С вами безопаснее, чем в пустыне.
— Да уж, — только и смог сказать Павел. Ну что ж, веди. Нам надо в Посад, если я всё правильно понимаю.
— Да, в Посад. Хорошо что вы не учились в одном из лицеев.
— Это почему же? — не понял его князь.
— Выпускники лицеев имеют осанку. А вы сутулитесь, словно простолюдин.
Павел ничего не сказал в ответ на это, но запомнил.
Дилмурод прошёл в ванную комнату, примыкающую к спальне, открыл расположенное под самым потолком окно, выглянул в него и ужом скользнул наружу. Павел подтянулся за подоконник, и последовал за своим проводником. Вместе они проползли к ограде, скрываясь в пышных клумбах от патрулирующих задний двор гостиницы гвардейцев, после чего Дилмурод указал на вход в конюшню и жестом дал понять что надо подождать. Спустя полчаса из двери показалась голова гвардейца. Он воровато огляделся, никого подозрительного не обнаружил и пошёл к зданию гостиницы, увлекая за собой закутанную в плащ женскую фигуру.
— Князю Веренитскому не терпелось встретиться со своей возлюбленной, — шепнул Дилмурод. Он встал и спокойным шагом прошел к конюшне. Павел последовал его примеру. Внутри Дилмурод ощупал заднюю стену и нашёл отодвигающуюся доску. Конюшня задней стеной выходила в узкий переулок. Князь глазам своим не поверил, узрев, насколько тут было грязно.
— Никогда раньше такого не видел, — произнес он шепотом.
— Вы много чего не видели, князь.
— Это почему же? Я внимательный.
— Да, внимательный, но — князь. Вы не бываете в местах, подобных этому. Потому и не знаете об их существовании. Это другой мир.
Князь пожал плечами.
— Тогда командуй ты.
И они пошли к опоясывающей Александровскую Слободу ограде.
Павел ранее и не подозревал, что у ухоженных улочек Слободы, нарядных фасадов особняков знати и фешенебельных ресторанов есть оборотная сторона. Точнее, он просто об этом не думал. Для него свежие, ещё теплые булочки, подаваемые к завтраку, незадолго перед тем как попасть к нему на стол неведомым образом попадали на серебряный поднос, рядом с горячим кофейником. Такими же неведомыми путями куда — то девался мусор, несвежие рубашки превращались в чистые и безукоризненно выглаженные. Всё это происходило как — то само собой. Оказалось — нет. Князь, следуя следом за Дилмуродом, попадал всё дальше и дальше в неведомые ему ранее земли. Улиц здесь не было — лишь узкие извилистые проходы, проложенные между оград особняков и время от времени ныряющие под землю. В сущности, они в основном и располагались под землёй. Проходы эти были полны торопливо семенящими людьми, молчаливыми на поверхности и начинающими болтать без умолку как только оказывались под землёй. Полуподземная система скрытного перемещения слуг, представшая перед изумленным взглядом князя, лишь на первый взгляд казалась хаотичной. Присмотревшись повнимательнее и оправившись от первоначального удивления, Павел понял что эта система была построена централизованно и скорее всего в столь же давнее время, как и сама Слобода.
На него и Дилмурода никто не обращал внимания. Дилмурод шёл явно зная куда идти, он спускался всё ниже. Навстречу им попадалось всё больше людей, нагруженных мешками и ящиками, некоторые тащили носилки и катили тачки. Вскоре они оказались в огромном подземелье, в котором разгружалось множество повозок. Здесь стоял шум и гам, приказчики выкрикивали сочетания букв и цифр. Из осаждающей телеги толпы отвечали люди и дюжие грузчики передавали им груз. Дилмурод подошел к одной из телег и окликнул возницу.
— Иннокентий, я вернулся! — выкрикнул он. Бородатый, остриженный в кружок широкоплечий мужик посмотрел на Дилмурода из — под густых бровей.
— Тебя — то я вижу, а обещанное где? — пробурчал он, поигрывая кнутовищем.
Дилмурод извлёк из глубин кафтана пару серебряных ложек и протянул вознице. Тот принял товар, поднёс к глазам. Оскалился, рассмотрев герб.
— Это ты, чертяка, самого Плечева обнёс? Красавец, ничего не скажешь.
Павел с трудом удержался чтобы не уставиться на Дилмурода. Тот совершенно не смутившись кивнул на Павла:
— Это он сделал. Я говорил тебе, ловкий человек.
Возница глянул на Павла, сказал:
— Ну раз пролез в Слободу, и я про то не знаю, значит или действительно ловкий человек, или кто — то из наших скрытничать вздумал.
Павел выдержал взгляд, по — волчьи оскалился, и сказал растягивая шипящие:
— Если б кто из твоих скрытничал, так и меня б он сам тем же путем вывез, каким привёз.
— Дело говоришь, — согласился возница, — ну, чего встали столбом? Полезайте в телегу. Мне ехать пора, время выходит.