— Вот тут построят большой угловой дом-башню с супермаркетом, — показываю я, — а вот тут мой одноклассник Женька Белов купит себе квартиру в строящимся доме и будет ждать, пока её со скандалами строят несколько лет, но в итоге получит её и поселится здесь с семьёй. Мы, кстати, с ним до сих пор плотно дружим и, по возможности, вместе летаем в отпуска семьями.
— Ну, или вот это болото, которое вроде как на самом деле озеро (то ли Травское, то ли Травинское — потом посмотрю) преобразят так, что вообще не узнаешь. Вокруг всё осушат, проложат дорожки, сделают пешеходную набережную с забором, всё дно очистят от мусора. Я когда первый раз увидел результат — глазам не поверил, что такое вообще реально. Вот там будет большая детская площадка, а вот здесь вообще можно будет пройти и срезать путь, хотя сейчас тут натурально болото. Мы, кстати, всей семьёй буквально на прошлых (для меня, конечно) выходных гуляли, когда приезжали в гости. Были мы с Татьяной вместе с супругами и внучатами, ты, и мама. Я тщательно отобрал формулировку, по которой непонятно, сколько внучат и какого они пола. Папа слушает молча, ему приходится просто верить на слово, — А потом мы оставили внучат вам на четыре дня, но это я так, это больше сам для себя рассказываю, чтобы не сойти с ума от всего этого происходящего…
Проходя мимо соседнего с нашим дома, где жил мой одноклассник Серёга Кореев по прозвищу «Уксус», я продолжил рассказ.
— Мы, когда в те выходные пошли гулять, только вышли вон туда, — я показал на въезд во дворы пятиэтажек — услышали сирены. Не сразу понял в чём дело, пока не увидели мчащиеся две пожарные машины. Мы огляделись и увидели поднимающийся столб дыма вон там. Обошли дом и увидели начинающийся пожар в квартире на четвертом этаже. Народ столпился, глазеют. Потом стекла стали лопаться, пламя уже из окон. Ты всех потащил подальше, мол «вдруг жахнет газ, не дай бог», тут третья машина как раз подъехала, стали рукава разворачивать. Вик… — я прикусил язык. Я чуть не сказал: «Вика испугалась». А Викой зовут мою младшую дочь. Второй мне сигнал, что нужно прекращать молоть языком, иначе рано или поздно я наверняка испорчу себе будущее.
С именем «Вика» была довольно забавная история, как мы с женой, исчерпав свою фантазию, решили устроить онлайн-голосование среди родственников за один из нескольких лучших вариантов имени. По итогам такого голосования и было выбрано имя, а сейчас, сболтнув его по неосторожности я бы запросто мог вычеркнуть всю эту приятную активность из бытия. Осторожнее нужно быть, и вообще прекратить рассказывать какие-то личные истории. Соблазн велик, но надо постараться.
— …Видимо, один из внучат испугался при виде пожара и немножко поревел, пришлось брать на ручки и успокаивать. Пожар был, прямо скажем, не слабым. Квартира горела как домна. Но когда мы возвращались с прогулки, то уже всё потушили, соседние квартиры не пострадали, разве что нижние залило водой. Я ещё подумал, а не встретим ли мы сейчас Серёгу тут, я его лет десять уже на тот момент не встречал. И точно, только мы стали проходить с торца, как он из двора вырулил со своей семьёй. Мы тут ещё постояли, обсудили случившееся. На фоне во дворе милиция и фельдшеры грузили в скорую какого-то голого и чумазого мужика. Серёга рассказал, что это как раз виновник, что у него крыша потихоньку ехала на фоне личных проблем и вот результат, и что вообще он, Серёга, думает, что мужик сам и поджёг.
— А что, «Уксус» останется здесь же жить? — спросил участливо папа.
— Видимо да, иначе, что ему тут ещё делать…
Двор и подъезд дома были почти такими, какими я их помнил в те времена, когда ещё жил с родителями. Позднее, когда я уже приезжал к ним в гости, то родной двор переставал для меня быть повседневностью и я каждый раз отмечал изменения, сравнивая с тем прошлым устоявшимся образом. Сейчас этот образ был передо мной, так сказать, во плоти. Лет десять, наверное, ещё оставалось до установки домофонов, современной детской площадки, сноса самовольно установленных гаражей-ракушек, занимающих добрую половину двора.
Вопреки ожиданиям я направился за папой в подъезд. Он остановился и, оглянувшись, вопрошающе посмотрел на меня.
— На лестничной клетке подожду тебя, на улице уже слишком холодно.
Наш этаж был последним, девятым, что позволяло, взобравшись по лестнице к площадке чердака, спокойно там отсидеться, не опасаясь проходящих мимо жильцов, чем я и воспользовался. Из-за специфической акустики лестницы нельзя было бы пошевельнуться в подъезде так, чтобы я не услышал. Кто бы ни вышел из квартиры, ни пошёл бы по лестнице или ни поехал на лифте — я узнал бы об этом заблаговременно. Меня нельзя было застать врасплох. Я не преминул воспользоваться ситуацией, присел на ступеньки и достал ноутбук. Захотелось поскорее провести поверхностную инвентаризацию информации, что хранилась в недрах ноута, правда надолго меня не хватило. Очень скоро мысли о ближайшем будущем (ха-ха, каламбур) завладели мной полностью: где поселиться, на какие средства существовать, как не попасть в лапы милиционеров или санитаров, а главное — есть ли способ вернуться в моё настоящее время. Я выключил полностью и убрал ноут, выключил телефон и принялся тщательно и последовательно эти вопросы обдумывать. Так я провёл следующие полчаса.