— Я же говорил, — хищно прорычал он, пальцем тыкая в то место, где у меня действительно была родинка. — Я драл тебя, красивая. Драл, как сучку.
— Ничего у нас с тобой не было и быть не могло!
Отчаянье захлестывало волнами. Время безжалостно утекало сквозь пальцы, не давая мне поблажку на шок, чтобы найти выход.
Он вспоминал. И от этого становилось только хуже. Все что угодно могло послужить триггером, подталкивая его к правильным поворотам памяти.
Но этого нельзя допустить!
— Было!
— Ладно, было! Но мы не спали!
Заинтересовавшись, он даже развернул меня на спину, зажимая ладони над головой в своей широкой хватке и ногой защищаясь от очередного удара в пах.
— Как это — было, но не спали? — прошипел мужчина.
— Я стриптизершей работала. Ты приходил в наш клуб. Я танцевала для тебя! Это все!
Ложь получалась какой-то нелепой, но, судя по задумчивому взгляду, я попала прямо в яблочко, и Руслан мысленно перебирал все бары, в которых был, и все задницы, которые видел и лапал там.
— Значит, ты стрипуха.
— Да, бывшая.
— Ну-ка, станцуй!
Столкнул меня с кровати. Поднялся сам, подходя к двери и запирая ее на ключ.
— Танцуй давай! Че встала?!
— Я не буду для тебя танцевать.
— Налик нужен для огонька? Без проблем, — взял с комода скрученные в рулончик купюры и кинул мне прямо в руки. — Танцуй, давай! Танцуй! Ты меня за дебила держишь?!
Бросок, и он уже слишком близко, сжимает в стальных пальцах мое горло, заставляя жалобно хрипеть, стоя на цыпочках. Гнев разливался такой ощутимой волной, что голова кружилась, рецепторами чуя опасность.
— Ты такая же стрипуха, как я профессор, — прошипел мне в губы, слишком быстро раскрывая обман. — Я трахал тебя, Катя. Вдалбливал к кровать, в каком-то засратом отеле. Когда это было? Ну! Говори!
— Шесть… лет… назад… — прохрипела, и он отбросил меня на постель, брезгливо и зло.
— На одном задержаться не получилось, так ты на другой запрыгнула, — взглянула на него исподлобья и кивнула, сейчас согласная подтверждать все что угодно. — Чтобы завтра днем и духа твоего здесь не было. Усекла?!
— Да!
Он дернул губы в зверином оскале и отпрянул, обдав меня такой волной презрения, что стало тошно.
Забрал свой телефон с кровати, кошелек с комода и вышел, хлопнув дверью так, что дверная рама хрустнула, а я, вскрикнув, закрыла уши руками, вжимая голову в плечи.
Мне понадобилась минута, чтобы осознать, что произошло. И, упав на кровать, я раскинула руки в стороны, облегченно улыбаясь.
Он поверил. Невероятно. Он поверил!
Глава 17. Руслан
Руслан
Рулил по пустой трассе, вжимая педаль газа в пол.
Сука. Просто сука. Значит, с самого начала мне врала, что в первый раз видит. Прокрутил в голове все воспоминания, отмечая для себя слишком откровенный ужас с первого взгляда. Знала, что узнаю, и ссала.
Стрипуха, тоже мне…
Просто маленькая лживая тварь, которой плевать, на чей член запрыгивать, лишь бы вокруг вертелись купюры, позволяя схватить хрусткую бумагу в ладони.
Пусть валит, хрен с ней.
Закурил, дымя прямо в салон. Похер, моя машина, буду курить где хочу. Сегодня сделал поблажку только потому, что малая не выбирала травиться моим дымом. Сейчас ее здесь не было, поэтому расслабленно откинулся на сиденье, сделав горькую затяжку.
Вообще я был уверен, что как только эта катавасия развяжется, мне станет легче, но, как назло, стало только хреновее. Если еще утром я хотел эту… из принципа раздавить, то теперь, как вспомнил проведенную вместе ночь, стало противно. Даже не знаю, от чего больше: от нее или от себя самого.
Чего я в нее вгрызся? Девка как девка, тоже из жопы выбиралась сама, пока отца не встретила — порылся в ее биографии, знал наверняка. Кто знает, с какой попытки ей удалось, наконец, добиться желаемого и обеспечить свою красивую задницу на несколько лет вперед.
Да похер, пусть проваливает.
Щелчком выбросил окурок из окна, лениво ткнул в магнитолу, вырубая музыку.
Башка трещит.
В то время, когда я остался с голой задницей, моя чуйка много раз вытаскивала из передряг, намекая: что-то не так. И вся эта история сейчас не вязалась… Что-то не сходилась, и мысли бились друг о друга, бестолково пытаясь сформировать цельное предложение.
Она же все время брешит, как дышит! Что ей мешало опять наврать с три короба, выкручиваясь как рыба на льду?