— Смотри. Я думаю, большая часть обращений касается похожих тем: долговые обязательства, нанесение ущерба, споры по поводу имущества… правильно же?
Увлекшись размышлениями, я не заметила, как почти перешла на юридический птичий язык, но Вириан, кажется, меня понимал.
— Еще драки. И смертоубийства, но это реже.
— Ага, уголовное право нам тоже нужно, — я поморщилась. — Это сложнее. Смотри, — повернулась я к Вириану. — Мы составим документ. Подведем все стандартные ситуации под общий знаменатель, распишем, как разрешается каждый случай. А потом, когда Сорин этот документ, назовем его, например, «кодекс», утвердит, ты сможешь сам на основании него отвечать хоть графам, хоть старостам. Герцогу де Драго не надо будет даже вмешиваться, разве что в совсем исключительных случаях.
Вириан нахмурился, и я поспешила пояснить:
— Например, смотри, в том случае с крестьянином и старостой. Можно назвать эту ситуацию и аналогичные можно «сделками с пороком воли». Отнести сюда все случаи, когда одна из сторон сделки до конца не понимала, на что идет. — (Прямо как я с бабкой Эсмеральдой, чтоб ей горящая свечка в зад воткнулась.) — Например, когда человек не умеет читать, или когда его обманули, избили, угрожали. Понимаешь?
Губы Вириана зашевелились, а глаза расширились.
— Ты гений. Ты посланница Огненного, его дочь, пришедшая на землю. Откуда ты все это? Как ты до этого додумалась?
— Мой дедушка много путешествовал и часто рассказывал мне о дальних странах и тамошних обычаях. Он был писарем, — не моргнув глазом, соврала я и тут же свернула с опасной темы: — Мы могли бы разделить правила на несколько разделов, чтобы было проще в них ориентироваться. Но сначала нужно составить список всех самых стандартных ситуаций.
Мы провели в библиотеке, сидя за книгами и письмами Вириана, почти весь день. Забыв обо всем, я с удовольствием включилась в работу. Было приятно чувствовать себя снова собой: сильной и умной, той, кто умеет решать проблемы. Не бесправной рабыней, единственное достоинство которой состоит в том, что она может выносить ребенка.
Когда уже почти успело стемнеть, к нам заглянула леди Аллегра и, поджав губы, заявила, что беременным вреден пыльный воздух и долгое сидение, лежать на мягкой кровати намного предпочтительнее. Я кивнула, даже не подумав сдвинуться с места.
И все-таки появление леди Аллегры привело меня в себя и заставило вспомнить о том, зачем я на самом деле пришла в библиотеку.
— Вириан, — невинно поинтересовалась я. — А часто ли встречаются обращения по поводу вир?
— Обращения по поводу вир? — спросил он, не отрываясь от пергамента, на котором вычерчивал какие-то схемы. У Вириана была на удивление светлая голова: он на лету схватывал то, что я пять лет учила в университете и потом больше десяти лет оттачивала на практике. — С чего бы?
— Ну не знаю, — легко пожала плечами я. — Мало ли, какие-то споры. Конфликты.
Он нахмурился и наконец посмотрел на меня. Еще более насторожено чем тогда, когда я только подсела к нему за стол.
— Кэтэлина, какие споры между людьми и драконами? Брось говорить такое.
— А что я сказала не так?
— Не может быть никакого конфликта между человеком и драконом, — мягко, как будто объясняя ребенку происхождение дождя, произнес Вириан. — Драконы — посланники Огненного на земле, их слово для людей — закон.
Смотрел он на меня при этом так выразительно, что я закусила губу и опустила глаза. Пояснять его слова подробнее не было нужды: драконы всегда правы, даже когда не правы. У человека в споре с драконом нет шансов.
Скрипнув зубами, я сжала кулаки, пряча руки под стол.
— Вириан…
— Я не желаю тебя слушать! — отрезал он и встал. — Что бы ни пришло тебе на ум — я в этом не участвую!
— Вириан, сядь! — рявкнула я. — Мне просто нужна информация. Или я добуду ее в книгах — или узнаю от тебя. Разница только в том, сколько времени это займет.
Несколько секунд он буравил меня тяжелым взглядом, а затем опустился на стул.
— Что ты хочешь узнать?
— Есть ли у меня шанс оставить ребенка себе? — прямо и без обиняков спросила я. Если я верно разгадала тот тип людей, к которому относится Вириан, то хождение вокруг да около его только разозлит.
— Нет, — отрезал он. — Ребенок, который находится в чреве виры — собственность ее хозяина.
— А…
— Даже если отец кто-то другой, — оборвал Вириан.
Я нахмурилась. Должно было быть что-то. Какая-то лазейка.
— И что, никто никогда не пытался поспорить? Возразить? Сбежать?
Вириан посмотрел на меня удивленно.