— Прости.
Я ждала привычной уже пикировки или язвительности, но Сорин вдруг отложил вилку и нахмурился.
— Ты точно хорошо себя чувствуешь? Ты весь день сама не своя.
— Как будто тебе есть до этого дело!
Вдруг стало трудно дышать, воздух потяжелел, навалился на плечи, застрял во рту и в носовых пазухах.
Я стянула с шеи шарф, который внезапно стал ощущаться как удавка, и раздраженно отбросила его на пол — красные складки ткани в полумраке стали похожи на лужу крови.
— Этот ошейник не дает мне дышать, — выпалила я.
Сорин нахмурился сильнее. Встал, положил руки мне на плечи. Я попыталась вырваться, но хватка стала только сильнее. Спустя пару секунд я почувствовала, что вокруг стало прохладнее, дышится теперь легко и свободно. Почувствовала — и выкрутилась из рук Сорина.
Встала напротив него, сжав кулаки, но не успела сказать ни слова, потому что как раз в этот момент за моей спиной открылась дверь.
— В-в-ваша светлость…
— Не сейчас, Вириан.
— Но вам письмо!
— Письмо подождет.
Наклонившись, Сорин поднял шарф и положил его на стол, как будто красное вино разлил, а потом вернулся на свое место и снова взял в руки вилку. Покрутил ее в руках и бросил на стол.
— Н-н-но оно с королевской п-п-печатью!
— Король тем более подождет.
— Но…
— Вириан! — взгляд Сорина стал таким тяжелым, что воздух в комнате сгустился. — Я посмотрю письмо позже.
— Ты мог бы жениться на мне, — выпалила я, когда дверь снова хлопнула, и шаги Вириана стихли.
— Ты делаешь мне предложение? — хмыкнул Сорин. — Не ожидал.
Его шутливый тон разозлил меня только сильнее.
— Ты мог бы жениться на мне! — повторила я, решив действовать по верному методу «Сгорел сарай, гори и хата». — Мы спим вместе, ужинаем вместе, проводим вместе время. У нас, в конце концов, через несколько месяцев родится ребенок! В моем мире это называется «отношения» и либо ведет к браку, либо… либо вообще не стоит этого начинать.
— Интересно, — он вальяжно откинулся на спинку стула и пригубил вино. — Я даже не думал о таком.
— Потому что я человек?
— Потому что оставаться рядом со мной — не лучшая идея, — дернул Сорин уголком губ.
— Может, стоило об этом думать до того, как надевать на меня эту железяку? — едко произнесла я и уперла в бока руки, иррационально желая казаться больше. — Я не отдам тебе ребенка.
Ни за что и никогда. Чего бы мне это ни стоило.
— Это твоя обязанность, — спокойно возразил Сорин и замолчал. — Я понимаю, к чему ты клонишь. Теперь я понял и остальные твои… штучки. Наши правила о вирах не учитывают, что вира может привязаться к ребенку. Тебе не обязательно будет с ним расставаться, ты сможешь вернуться, когда захочешь. Даже… — голос у него на секунду закончился, как будто боялся произносить такие вопиюще неправильные вещи: — Ты можешь остаться здесь, если хочешь.
Сердце забилось быстрее, но одновременно в горле встал комок.
— В качестве кого?
— Что?
Сорин встал, подошел ко мне ближе и замер на расстоянии едва ли пары сантиметров. Его рука дернулась, как будто он собирался меня коснуться, и опустилась.
— В качестве кого я здесь останусь, Сорин? Приживалки? Няни? Я мать этого ребенка. Я твоя женщина. По крайней мере, была ею до сегодняшнего дня. Что ты хочешь мне предложить?
Лицо Сорина при этих словах осталось спокойным, и все же неуловимо изменилось, как будто из-под первого безобидного слоя трехмерной картинки, рассмотренной под новым углом, выплыло угрожающее изображение.
— Тогда какого черта ты делал? — отшагнула я назад. — Зачем привязывал меня к себе?
— Я… Кошка! Почему ты вываливаешь на меня все это, как груду камней?!
— Знаешь, что…
Прервал меня хлопок двери.
— Ваша светлость! — голос Вириана звучал взволновано настолько, что он даже забыл про обычное свое заикание. — Ваша светлость!
— Что? — рявкнул Сорин, выходя из себя. Взгляд его, направленный за мое плечо на Вириана, полыхал злобой.
— Король…
— Я же сказал, что его письмо подождет! Повтори!
— Письмо короля подождет, — послушно откликнулся Вириан. — А что делать с самим королем?
— Что?
Невнятный шум в коридоре, который мы с Сорином едва ли замечали, стал громче, а затем, оттолкнув Вириана, в зал вошел король собственной персоной. Даже если бы я успела забыть, как он выглядит (а я не забыла самое красивое и самое опасное существо, которое встречала в своей жизни), перепутать его с кем-то другим было бы совершенно невозможно.
Король сиял, как новогодняя елка на главной площади: богатый снежно-белый наряд, украшенный блестящими в свете огней камнями, подвеска в форме королевского герба и, конечно, корона.