Резкая боль в левом бедре. Я потерял равновесие и упал лицом вниз, ударившись головой о металлическую поперечину так, что искры посыпались из глаз. Со зловещим лязгом кабина лифта догоняла меня. Свет в шахте померк, когда она закрыла проём в стене. Всё ближе и ближе. Семь метров. Пять. У меня не было сил подняться. Простреленная нога не слушалась меня, огонёк фонаря двоился в глазах, а звон в ушах не давал разобрать, о чём кричит Блинк. Последним усилием я перевернулся на спину, но подняться уже не смог. Это конец!
Чьи-то сильные руки схватили меня за одежду и рванули вперёд. Во все стороны с треском полетели пуговицы, я взвыл от боли в ноге и провалился куда-то вниз. А через секунду над моей головой пронеслась смертоносная кабина. Она унеслась куда-то наверх, а я остался лежать, и соображать, что же со мной произошло.
- Ты знала, что лифт уедет вверх? - услышал я удивлённый голос Блинка.
- Нет, - ответила Анна. - Но люди иногда полагаются на везение, не так ли?
- Если бы кабина повернула вниз, мы бы погибли!
- А если бы мы не рискнули спасти Дика, нам пришлось бы с этим жить, - ответила Анна. - В любом случае, победителей не судят.
Горячая и липкая жидкость текла по моей коже, казалось, она была повсюду, я словно лежал в луже собственной крови. Я почувствовал, как кто-то взял меня за ногу и разорвал штанину, и снова чуть не потерял сознание от боли. Я не мог поднять голову и посмотреть, что с моей ногой, да даже если бы и смог, вряд ли разобрал бы что-нибудь в темноте. Даже не было понятно, где я нахожусь. Если Блинк и Анна вытащили меня в вертикальную шахту, то что тогда за твёрдая поверхность подо мной? Почему мы не падаем вниз? Я попытался спросить об этом Анну, но вместо слов из моей груди вырвался лишь стон.
- Он теряет кровь, - сказала Гала. - Надо наложить повязку, но всё равно придётся везти его в больницу.
- Сначала нам нужно выбраться из здания, - ответила Анна.
И вдруг сверху прогремел ещё один выстрел. Словно раскалённое лезвие вонзилось мне в грудь. Я почувствовал вкус крови во рту, и понял, что не могу дышать. Вспышка ответного выстрела Анны вырвала из темноты испуганное лицо Галы, и это было последнее, что я увидел, прежде чем сознание покинуло моё израненное тело.
Глава 18. Мрачный город.
Холод. Я очнулся из-за того, что продрог до самых костей. Я открыл глаза, но ничего не увидел. Абсолютная непроглядная тьма. Тьма и холод.
Я умер? Боли в груди больше нет, да и нога, судя по ощущениям, в порядке. Что же произошло? Один из нападавших, тот, который выжил в коридоре, выбрался в шахту и последовал за нами. Он быстро догнал нас и начал стрелять. Я помню, как пуля попала мне в грудь. Почему он стрелял в меня, а не в других? Выбрать целью беззащитного раненого, когда рядом была вооруженная и смертельно опасная Анна - это странное решение. А может, целью был именно я. Анна ведь говорила, что должна предотвратить покушение реалистов на меня, жаль, что у неё не получилось. Теперь я мёртв.
Но если я мёртв, то почему продолжаю размышлять? Конечно, многим людям даже в наш век высоких технологий свойственно верить в жизнь после смерти и прочие легенды, но я не из их числа. Я мыслю, а, следовательно, всё ещё существую. Кажется, кто-то до меня уже это говорил, и он определённо был прав! Вот только если я не умер, то где я? Что со мной?
Я ощущал собственное тело лежащим на какой-то холодной твёрдой поверхности. Если Анна вывела всех из здания, то она наверняка первым делом доставила бы раненого в больницу, но на больницу это точно не похоже. Поверхность была шершавой и влажной, словно я лежал на мокром асфальте. Мой взгляд был по-прежнему устремлён вверх, и начал различать во тьме некоторые детали, которые разум не воспринял сразу. Маленькая светящаяся точка во тьме. И ещё одна. И ещё. Звёзды! Я лежу на асфальте и смотрю на звёздное небо! Зрение постепенно возвращалось ко мне, и вскоре я понял, что здесь не так темно, как показалось на первый взгляд.
Я попытался встать. Окоченевшие конечности слушались с трудом, но всё же мне удалось подняться на ноги и оглядеться. Каким-то чудом я оказался в узком и тихом переулке, окруженном пятиэтажными домами. Здесь было темно и тихо, ни одно окно в соседних зданиях не горело. Только восходящая за моей спиной луна накрывала улочку покрывалом призрачного серебристого света. Это место не было мне знакомо. Но, где бы я ни был, я нахожусь в городе, а значит, сориентируюсь быстро. В крайнем случае, поспрашиваю прохожих.