— Понятно. С проклятиями я… Пусть не особо много, но работал. Есть хороший шанс, что я смогу разобраться и его снять. Но для этого…
Многозначительно указываю на оковы. Цепная улыбнулась.
— Придётся тебе притвориться перебежчиком. Достоверно притвориться. Готов устроить небольшое представление?
Поморщился.
— Нет, но куда я денусь?
— Тогда мы показываем тебя Кирку, тому самому ублюдку. На тебя он заковыристые проклятия, вероятно, весить не станет…
— Кстати, может, — нахмурился я. — Да, это время и трата сил, но…
Цепная отрицательно покачала головой.
— Он и на меня-то его поставил не столько из служебного рвения, сколько из желания меня лишний раз облапать. Потому что, по его словам, для работы с проклятием этому подонку обязательно нужен прямой тактильный контакт.
Да что ты?
— Бред, — озвучиваю мысли. — Ладно ещё при постановке, но потом…
— Я знаю, — кивает Йонетт. — Сейчас Кирк — хозяин положения, поэтому… Мне приходится терпеть. И не отбиваться от его попыток меня соблазнить слишком резко. Но это не важно. Ты — сосредоточься на проклятии. Понял?
Киваю.
— Ага.
— Хорошо. План побега расскажу позже.
На этой ноте мы закончили строить заговоры и отправились знакомиться с Кирком.
Глава 39
Кирк был магом смерти, причём довольно-таки сильным, если контролировал такое заковыристое проклятие. Внешне — привлекательный аристократ средних лет, лицо располагающее, вид в меру ухоженный. На меня он посмотрел с безразличием, на Цепную с лёгким вежливым любопытством. Со слов Йонетт я ожидал совершенно иного, но какая, по существу, разница.
— Я его убедила, — без приветствий и пояснений, в лоб выдала Цепная.
Кирк перевёл взгляд на меня, добавив любопытства.
— Так ты, стало быть, готов добросовестно служить нам?
Всем видом показывая, что в другой ситуации был бы счастлив отказаться как можно дальше отсюда, я подтвердил:
— Не хотелось бы воевать с бывшими товарищами и вообще воевать. А адекватную плату за работу — очень даже хочется. В остальном все мои знания и навыки к вашим услугам.
В общем, я играл того, кем являлся. Некогда аристократ, лишённый лишней романтики, успевший кое-что повидать, трезво смотрящий на жизнь. Мой ответ Кирка удовлетворил.
— Выйди.
Переглянувшись с Цепной, я вышел за дверь, оставшись в компании паладина и пары солдат. О чём шёл разговор в кабинете — не знаю, не слышал. Была бы магия, ещё мог что-то попробовать, и паладин под боком бы мне не помешал, но в оковах — вообще без вариантов. Пришлось ждать. Присутствовал некий мандраж, вполне возможно, что сейчас там, за дверями, решалась моя судьба. Да только повлиять я сейчас мало на что мог. Побег? Покосился на паладина. На солдат. Нет, пристрелят меня, если оковы снять не успею. А я не успею, для этого здесь воин ордена и торчит. Момент для побега точно неподходящий.
Вышла Цепная, злая и довольная.
— Пошли.
Прогулки по холодным, не всегда хорошо освещённым, подземным тоннелям начали меня утомлять. Всюду камень, камень, камень, людей мало, только эхо наших шагов гуляет туда и сюда. Шли, однако, недолго, завалившись к ещё одному паладину в место, напоминавшее кузню.
— Нужно снять оковы, — потребовала Йонетт, указывая на меня.
Паладин, похоже, был существом строго подневольным. Потому что, не задавая никаких вопросов, взялся за дело. Сначала некоторые манипуляции отключили магию оков. Затем несколько ударов молота и немного работы ключом убрали с моего тела железки. Паладин, что до этого меня сопровождал, вполне дружелюбно улыбнулся и ушёл по своим делам, солдаты расслабились, но уходить не стали. Цепная, не теряя времени, потащила меня куда-то ещё, как выяснилось — на склад или его аналог. Здесь мне выдали два комплекта вполне приличной одежды и постельное бельё. Дальше была прогулка до общей комнаты на пять персон, где мне предстояло отсыпаться в ближайшие дни. Поставили на довольствие, так сказать.
Вот так быстро и без лишних заморочек я перешёл под чужой флаг. Отсутствие оков разлилось приятным расслаблением по телу.
— Как-то это было просто, — прошептал так, чтобы Йонетт меня услышала. — Нормальная практика?
Девушка кивнула:
— Можно и так сказать. Когда мы столкнулись с нехваткой людей, пришлось рассылать вербовщиков. Вполне неплохо получается. Ты успел пожить в империи, знаешь, что там не так сложно найти обиженных и недооценённых.
Киваю. О да, с этим в империи точно проблем нет.
— Сюда люди прибывают уже ознакомленными с общими правилами, остаётся только интегрировать на месте.
Занятно.
Наконец, уже без сопровождения в виде солдат, мы снова вернулись в тот же кабинет, где недавно вели душеспасительную беседу.
— Итак, слушай, — Цепная привела меня к столу, начав выкладывать амулеты, ещё какие-то артефакты, затем схемы и зарисовки. — Это то, чем ты здесь должен заниматься. Как видишь…
Она обвела пустой кабинет рукой.
— Начальство не считает это дело важным? — спрашиваю.
Цепная морщиться.
— Не совсем, но близко. Когда к тебе будет больше доверия — поставят создавать безмолвных, но сейчас займись этим. Разберись, что и как. Если заявится Кирк, а он заявится, ты должен что-то сказать по делу. Как будем работать над моим проклятием — пока не знаю. Если я просто буду постоянно торчать рядом с тобой…
— Это вызовет закономерные подозрения, — заканчиваю за Йонетт. — Придумаем что-нибудь.
— Столовой у нас нет, еду носят с кухни на место работы. Вон там, — Цепная указала на один из пустых столов, что стоял в углу, — обычно и обедали. Я распоряжусь, чтобы тебе принесли. Вечером придут солдаты, сопроводят тебя до койки. Туалет есть вон там.
Ещё одно указание, на этот раз на небольшую дверь, сразу и не заметишь.
— Кабинет не покидай. Шатающихся по коридорам без сопровождения людей не любят. Времени освоиться и привыкнуть обходить патрули у нас нет, поэтому сосредоточься на своей работе.
— А что мне делать-то? — киваю на груду артефактов.
— Делать вид, что работаешь, — поморщилась Цепная. — Формально ты пытаешься разобраться в работе этой магии и либо повторить её своими силами, либо усовершенствовать уже работающие элементы, а может, и целые заклинания. Только в самом деле чего-нибудь не придумай ещё более эффективного, чем есть сейчас.
Киваю.
— Задача ясна.
— Тогда удачи. Нам обоим.
Цепная ушла, оставив меня одного.
— Как удивительно быстро меняется мир, — вздохнул я.
Обошёл кабинет, уже спокойно и пристально всё рассматривая, не стесняясь применять магию. Здесь стояли чары, защищавшие от сырости, конденсата, вредителей всех видов. Всё же бумаги хранятся, нехорошо будет, если сгниёт что-нибудь важное. Проверил туалет, ничего особенного, сидушка над ведром, да чары, чтобы запахи не распространялись. Вернулся к столу.
Начал разбираться и как-то систематизировать: что здесь до меня делали, в чём разобрались, что поняли, какие исследования проводили. После некоторых поисков нашёл отдельные отчёты по всем видам используемых артефактов.
Принц Невилл лишь в самом начале сам работал с подопытными. Со временем создали артефакты на все этапы преображения. Этапов было пять, и все они касались работы с…
Разумом. Способности, применяемые родом Даролл, это магия разума. Изменение, подчинение, стирание разума. Требовалось соблюдение условий, волю жертвы сначала подавляли, в основном алхимическими составами. Дурманами, проще говоря. Лишь после этого один артефакт подавлял разум, чтобы исключить любое сопротивление, а второй производил зачистку, стирая личность. Затем третий формировал новую личность, неполноценную, ущербную. И послушную. И всё же личность. Безмолвные получали знания от своей изначальной личности, на них строилось понимание окружающего мира. Безмолвные осознавали, где находятся и что происходит вокруг. Просто не имели воли на это влиять, без команды от хозяина. Не безмозглые болваны, безвольные — да, но не безмозглые.