— Давайте посмотрим, что там есть.
За дверью они увидели удивительное зрелище.
Горы золота, драгоценных камней, доспехов и оружия. Это сокровище имело огромную ценность.
Артур не мог оторвать взгляд от стопки книг. Это был настоящий клад.
— Господин оценит это. Давайте вернемся и расскажем ему.
Я спросил Шарлотту, едва увидел их возвращающиеся фигуры:
— Как дела?
Она начала рассказывать свою историю, говоря, что увидели невероятное. Я понимаю, что мне придется выслушать ее до конца, иначе она не оставит меня в покое. Ей потребовался почти час, чтобы дойти до конца своего повествования.
Когда она закончила, я задал вопрос:
— Так, ты говоришь, здесь полно сокровищ?
Она была поражена тем, что я сосредоточился только на сокровищах. Я уже начал думать, сколько времени потребуется на переплавку золота в имперскую валюту.
Я приказал ей:
— Шарлотта, организуй рыцарей, чтобы собрать сокровища. Попроси у мэра Германа дополнительные команды. Мы отправим всё обратно в Мраморное.
К тому же, я решил немного пошутить над мэром, чтобы он перестал меня донимать.
Артур начал говорить:
— Милорд, а что насчет рукописей?
— Конечно, можешь взять их. Меня они не интересуют, но если ты напишешь книгу о своих открытиях, присылай мне копию. — Я люблю истории, но извлекать информацию из рукописей — это не моё.
— Не беспокойтесь, мой господин. Я отправлю вам копию, как только закончу.
— Отлично, — я кивнул, затем обратился к Шарлотте, которая занималась координацией рыцарей, и спросил: — Шарлотта, сколько времени понадобится, чтобы вывезти всё сокровище?
— Не знаю. Возможно, три-четыре часа.
Час спустя…
Герман предоставил нам десять экипажей. Конечно, он не знал, почему я попросил столько. Его любопытство не заставило его задать вопрос. Вмешиваться в дела, которые тебя не касаются, может обернуться пагубными последствиями.
Рыцарь начал выносить сокровища и грузить их в повозки.
— Что ты думаешь, милый? Что-то беспокоит тебя? — графиня Филона Тетерева обратилась к своему супругу.
Ей редко удавалось увидеть его настолько задумчивым. Такое происходило лишь в случае серьезных событий.
Граф Жуан Тетерев вздохнул и отвернулся от окна.
— Мне пришло письмо от императора Николая I. Он велел мне передать ему план и все технические чертежи требушетов.
Ему было трудно определить свою позицию.
С одной стороны, он хотел завоевать доверие Ренара. Он верил в его потенциал и светлое будущее. Поэтому он согласился на союз Ренара с его дочерью Жанной.
С другой стороны, он не желал нарушать отношения Тетеревых с императорской семьей.
Семья Тетеревых больше времени уделяла охране севера, чем общению с дворянами или императорской семьей на вечеринках. Так что их отношения с дворянами оставались нейтральными в лучшем случае.
Когда Филона услышала о конфликте, она предложила:
— Почему бы тебе не выбрать средний путь?
— Средний путь? — удивился Жуан.
— Просто предоставь им частичную версию чертежей и объясни Ренару ситуацию в письме. Он умный парень, он поймет, — пояснила Филона.
— Ты действительно думаешь, мы можем так поступить? — сомневался Жуан.
Филона лишь скатила глаза.
— Конечно, мы можем. Зачем быть по-глупому честными?
Она знала, что в военных делах её муж проявлялся лучше, нежели в интригах и заговорах — навыках, обязательных для дворян.
— Понял! Тогда поступлю, как ты сказала, — Жуан принялся за письмо.
«Прямолинейный мужчина», — подумала Филона, глядя на мужа с нежностью в глазах.
Пусть его поведение иногда беспокоило, но она ценила его честность и прямоту. Он был не как все аристократы, он не вписывался в их мир. Он был слишком честным и благородным для аристократа.
Благодаря Филоне, Жуан смог справиться с хитрецами из высшего света.
В роли защитника границы королевства, Жуан стал сталкиваться с множеством угроз, таких как угрозы насилия, взятки и предложения как из-за границы, так и внутри империи.
Тем не менее, он стойко стоял перед всем этим, справедливо неся свое семейное имя «железная стена».
— Дорогой, — Филона прервала погруженность своего мужа.
— Что случилось? — ответил Жуан, продолжая писать.
— Что ты думаешь, про торговую блокаду Сервии для наших торговцев?
Теодор перестает писать и взглядывает на Филону:
— Интересно… мне кажется, что в империи скоро начнутся недовольства и бунты.