Японца заперли в одном из карцеров во дворе для строевой подготовки, и Джил отправился туда тренировать свой японский через дырку в двери. Чон До и офицер Со, прислонившись к окну лазарета, курили одну сигарету на двоих и наблюдали, как Джил, сидя в грязи, отшлифовывает идиомы с человеком, которого помог похитить. Офицер Со покачал головой, словно устал от этого зрелища. В лазарете был один пациент, щуплый солдатик лет шестнадцати, – кожа да кости после голода. Он лежал на койке и скрежетал зубами. Из-за сигаретного дыма он кашлял. Они перенесли его койку в самый дальний угол комнаты, но он все равно не унимался.
Доктора не было. В лазарете держали больных солдат до тех пор, пока не убеждались в том, что они уже не поправятся. Если молодому солдату не станет лучше к утру, из него выкачают всю кровь для переливания. Чон До уже видел такое, и, как ему казалось, это лучший способ умереть. Всего несколько минут – сначала появляется сонливость, затем взгляд затуманивается, и даже если в конце человек начинает паниковать, это неважно, потому что говорить он уже не может, а перед тем как угаснуть, он кажется таким растерянным, словно сверчок, у которого оторвали усики.
Генератор в лагере отключили – постепенно свет потух, холодильник замолчал.
Офицер Со и Чон До легли на свои койки.
А японец? Он вывел собаку погулять. И исчез. Для людей, которые знали его, он исчез навсегда. Так же Чон До думал и о тех мальчишках, которых отбирали люди с китайским акцентом. Вот они здесь, а через минуту – их нет, они исчезли, как Бо Сон – растворились в неизвестности. Так он думал о большинстве людей, которые появляются в его жизни, как подкидыши, а потом исчезают, словно в бурном потоке. Но Бо Сон не исчез – либо он пошел на дно к рыбам, либо течение унесло его на север во Владивосток, он все же был где-то. И японец не исчез без следа – он в карцере, во дворе. И вдруг Чон До осенило, что его мать тоже где-то, в эту самую минуту, в какой-то квартире в столице, возможно, расчесывает свои волосы перед зеркалом, готовясь ко сну.
Впервые за многие годы Чон До закрыл глаза и воскресил в памяти ее лицо. Опасно вот так грезить о людях – они могут оказаться в туннеле рядом с тобой. Это часто случалось, когда он вспоминал мальчишек из приюта. Один промах – и кто-то из них уже шел рядом темноте. Он говорил что-то, спрашивал, почему не ты погиб от холода, почему не ты свалился в цистерну с краской, и каждую секунду тебе чудилось, что вот сейчас ты получишь удар ногой в лицо.
И вот появилась его мать. Она лежала здесь, прислушиваясь к вздрагиваниям солдата, он слышал ее голос. Она пела «Ариран»[5] почти шепотом, будто доносившимся из небытия. Черт подери, даже приютские знают, где их родители.
Поздно ночью, спотыкаясь, вошел Джил. Он открыл холодильник, хотя это было запрещено, и положил что-то внутрь. Затем плюхнулся на свою койку. Джил спал, свесив с койки руки и ноги, и Чон До догадался, что в детстве у него была своя собственная кровать. Мгновенье спустя он уснул.
Чон До и офицер Со встали в темноте и подошли к холодильнику. Когда офицер Со потянул за ручку, на них пахнуло холодом. Возле стенки, за квадратными контейнерами с кровью, офицер Со нащупал наполовину пустую бутылку соджу[6]. Они быстро закрыли дверцу, потому что кровь предназначалась для отправки в Пхеньян, и если она испортится, им за всю жизнь не расплатиться.
Они отошли с бутылкой к окну. Где-то далеко лаяли собаки в своих вольерах. На горизонте, над зенитными бункерами, лунный свет, отражаясь от океана, мягко освещал небо. За их спиной Джил бормотал что-то во сне.
Офицер Со глотнул из бутылки.
– Сомневаюсь, что старина Джил привык к пшеничным лепешкам и супу из сорго[7].
– Откуда он взялся? – спросил Чон До.
– Забудь о нем, – ответил офицер Со. – Не знаю, зачем Пхеньяну понадобилось снова этим заниматься после стольких лет, но, надеюсь, мы избавимся от этого типа через неделю. Еще одно задание и, если все пройдет гладко, мы никогда больше его не увидим.
Сделав глоток, Чон До почувствовал жжение и резь в животе.
– Какое задание? – спросил он.
5
«Ариран» – популярная народная песня в Корее, включена ЮНЕСКО в Список всемирного нематериального наследия человечества. –
7
Сорго – хлебное, техническое и кормовое растение, ценная пищевая и кормовая культура для районов, в которых пшеница и другие основные зерновые культуры не произрастают, либо дают небольшие урожаи из-за засушливого климата. Из зерна сорго получают крупу и муку, кроме того, его зерном кормят свиней, коров, лошадей, домашних птиц. –