Собираясь в Австралию, она знала, что Тед будет вести себя в своей обычной дурацкой манере. Она и не рассчитывала на его добровольное сотрудничество.
Черт бы побрал этого Джексона, с его мужским гонором и идиотским упрямством! Неужели он не понимает, что, сколько ни пыжься и ни задирай нос, все равно выше себя не прыгнешь. Он всего лишь человек, причем заурядный, мужик. Правда, какой мужик!.. Она слабо улыбнулась, но не той обычной приторно-надменной улыбкой, от которой сатанел Джексон. Губы ее горели и вздрагивали, сердце учащенно билось при мысли о его больших загорелых пальцах, не отпускающих ее руку, о его крупном бронзовом теле, прижавшемся к ней, о том, какой маленькой она себя чувствовала, лежа на нем. У нее засосало под ложечкой.
Боже мой! Что с ней происходит? Неужели этот испорченный человек до сих пор может на нее действовать так же, как в то время, когда она была девчонкой? При всей строгости, с которой Джесс вела себя с ним, она должна была признаться себе, что просто-напросто боится ехать с ним в Джексонову заимку.
Ну как преодолеть эту нелепую мужскую непробиваемость, если даже на такую женщину, как она, с ее твердым характером, он так действует? Она лежала в своей одинокой холодной постели и нервно мяла края простыни, думая о нем — в его одинокой постели. Сердце ее вновь забилось при воспоминании о его сильных пальцах, схвативших ее руку, о крепком теле.
Ну почему он? Почему именно он имеет над ней такую власть? Что в нем такого, кроме груды мускулов и бездны самонадеянности? Твердолобый, вечно всем недовольный, самовлюбленный, тупой, испорченный. Список недостатков можно было продолжать до бесконечности. До окружающего мира и его бед ему нет никакого дела. Кроме себя, он знать ничего не желает. Она выросла за границей, повидала мир, знакома с его проблемами; ей все это далеко не безразлично.
Но она должна помочь Теду. Хотя бы из-за Лиззи. Но это не так легко. Как и все мужчины в мире, независимо от расы и цвета кожи, Джексон не может смириться с неприятной мыслью, что умная женщина способна навести порядок в его делах лучше, чем он сам.
Ну разве не ясно, что, сколько бы он ни задирал нос и ни раздувался от самомнения, все у него идет шиворот-навыворот. Ранчо его буквально осаждено. Его подозревают в убийстве собственной жены. У него был год, чтобы реабилитировать свое честное имя, разобраться с Джексоновой заимкой, и что он сделал за это время? Нападения только участились. Подозрения только усугубились. И он хочет, чтобы и Лиззи жила в этом аду? Или он думает, что спрячется на своем ранчо на веки веков и грязные слухи развеются сами собой? Она слышала: Тед готов все продать, если дела не улучшатся. Разве может ребенок расти в такой обстановке? Кто угодно, только не ее милая Лиззи!
Джесс водила пальцем по кромке простыни. Лиззи... Нравится ему или нет, но это их общая забота.
На самом деле есть, конечно, нормальный выход из положения. Кому-то надо разобраться в происходящем, пошевелить мозгами, в конце концов. Мужчины вечно надеются на силу, тогда как порой необходим просто свежий взгляд, иной подход, и все образуется. «Оружие!» — вечно кричат они, а на самом деле нужны мозги. Что бы в этой жизни мужчины делали без женщин? То же самое и с народами. Великие государства становятся таковыми, только когда дают женщинам возможность раскрыть свои способности. Из века в век мужчины воюют и задирают нос, а основную работу выполняют женщины — приручают страсти, цивилизуют мир, двигают культуру. Правда, об этом ни строчки нет в учебниках истории. Но ведь учебники пишутся мужчинами...
Джесс встала, выглянула в окно. В кустах мелькнуло что-то маленькое и темное. Мальчонка, как всегда, на посту. Неотлучный страж, не спускающий с нее глаз. Лунный свет поблескивает на копне его спутанных курчавых волос.
Джесс спрашивала о нем у Уолли и у всех на острове, но ничего толком не выяснила. Мальчуган ходит за ней повсюду как тень. Зачем? Может, ему что-то известно? Но почему он так боится ее?
Надо что-нибудь дать ему, какой-нибудь подарок, чтобы завоевать его расположение. Она вышла на лестничную площадку. У ступенек были разбросаны игрушки Лиззи. У Лиззи их бездна.
Джесс нагнулась и подобрала маленького розового бронтозавра с пурпурной ленточкой вокруг шеи, спустилась и положила его под дерево. Как всегда, мальчуган исчез при ее приближении, но Джесс не сомневалась, что далеко он не ушел. Она положила игрушку в густую влажную траву и бегом вернулась наверх, в свою комнату.