Мама подавилась водой, которую пила, а Невада поджала губы, сдерживая громкий смех, который так и просился наружу.
— Н… его зовут Даррен, — поправила она его, — и фуу.
— Правильно? Я бы дождался минимум до пятого свидания, прежде чем делать такое нелепое представление.
Нокс понизил голос и произнес последние два слова высокомерным тоном, и теперь Неваде пришлось приложить больше усилий, чтобы не рассмеяться.
— Знаешь, я слышу тебя, — сказал Даррен. — Я прямо здесь, и я не… пускал газ.
— Ты выглядишь чертовски сексуально в этом платье, — сказал Нокс, его взгляд метнулся к декольте Невады и снова к ее глазам.
— П-правда? — пробормотала она сквозь застенчивую улыбку.
Сверкающие глаза Нокса скользнули к ее губам и остановились, пока его щеки не раскрылись в ответной улыбке, от которой ее желудок делал странные движения. Борода и весь он… он был ошеломляющим, когда улыбался.
— Я тебя знаю, — сказал Даррен, нахмурившись, — не так ли?
— Никто меня не знает. В меню действительно есть улитки.
Нокс указал на закуску из улиток.
— Хочешь поделиться? Звучит отвратительно, но попробую их один раз. Мы должны делиться нашей едой, чтобы суметь всё здесь попробовать.
— Хочешь поделиться со мной едой?
— Женщина, вчера я поделился с тобой своими начос. Мы практически женаты. Ты хочешь утку или морского окуня, или и то, и другое?
— И то, и то?
— Отличный выбор.
Когда четырехструнный квартет начал играть монотонную музыку, Нокс откинулся на спинку стула и посмотрел на оркестр.
— Вот это музыка.
— Ты можешь уже уйти? — грубо спросил Джек.
— Конечно. Я все равно хочу сводить эту маленькую красотку с восхитительным телом на танцпол.
Ее сестра Лесли фыркнула.
— Я уверена, что ты говоришь не о Неваде.
Нокс бросил на Лесли самый свирепый взгляд, который Невада когда-либо видела на мужском лице.
— Что это значит?
— Танцпола здесь нет, — процедила мама.
— Неправда, вы можете превратить любой участок пола в танцпол, — сказал Нокс, положив руку на спинку стула Невады и нежно поглаживая ее плечо большим пальцем.
Слышал ли он, как она начала задыхаться? То, что сказала Лесли, смутило ее.
— Смотрите, — сказал Нокс, указывая на ковер рядом с мамой, — танцплощадка. О, а там?
Он указал в сторону квартета.
— Еще один танцпол. Здесь их около сотни. Серьезно, Лесли, что ты хотела сказать этим комментарием? Тебе не кажется, что Невада горячая?
— А тебе кажется? — Джек усмехнулся.
Нокс указал на свои короткие шорты.
— Бони Макдикерсон говорит да.
Повернувшись к Неваде, он сказал,
— У тебя ужасная семья. Хочешь потанцевать?
— Мммм, — застенчиво промычала под нос, оглядываясь по сторонам. — Но больше никто не танцует.
Нокс пожал плечами и усмехнулся.
— Меня не волнует, что делают другие люди. Я хочу коснуться твоей талии, держать тебя за руку и двигаться вместе с тобой. Больше всего я хочу увести тебя отсюда, потому что ты волнуешься и чувствуешь себя некомфортно. Твоя семья не такая уж и хорошая, а моему зверю прямо сейчас хочется оторвать им головы. Мы можем сделать перерыв, немного посмеяться, выпить в баре и вернуться, если хочешь. Однако я должен дать своему зверю передышку.
Ладно, это прозвучало потрясающе. Нокс встал, словно смог увидеть согласие в ее улыбке. Он благородно поклонился и протянул ей руку, словно она была принцессой. И когда она скользнула своей ладонью по его, он нежно поцеловал ее костяшки пальцев. Это было бы романтично, если бы он другой рукой не отталкивал Джека. Или, может быть, это наоборот, сделало его еще более романтичным; она ничего не понимала в таких вещах.
— Пожалуйста, извините нас, — пробормотала она, глядя на мускулистые ноги Нокса. — Я пойду танцевать с… моим… Ноксом.
— Невада, сядь, — скомандовал папа.
За всю свою жизнь она никогда никого не ослушалась, но Невада хотела танцевать. И Нокс прав. Ей было очень некомфортно в своей семье. На самом деле, со всем логовом. До сегодняшнего вечера она не осознавала, насколько.
Он вел ее через столы, извиваясь то туда, то сюда, пока не повернулся перед квартетом и не вовлек ее в плавный вальс.
— Ну, я в шоке, — пробормотала она.
— Что я умею танцевать? Отец заставил меня научиться. Он сказал, что мне нужно больше оружия для охоты на женщин в своем арсенале, потому что я, вероятно, обречен вечно быть одиноким без него.