Вернее, он переоценил преданность местных племён к нему, как и лояльность собственных «подданных». Истинное положение дел раскрылось для него в тот момент, когда его предал гарнизон одного из укреплённых пунктов, решивших не проливать свою кровь за интересы Ганнибала.
Он, к несчастью, по всей видимости, очень сильно рассчитывал на длительное сопротивление того гарнизона, ведь, как я прекрасно знал, удерживаемый ими укреплённый пункт был ключевым в эффективной защите Нового Карфагена.
Потеря оного, таким образом, делала оборону последнего бессмысленной априори, тем более, что речь шла о господствующей над городом высоте, обладая которой, я мог без особых проблем бомбардировать город как мне угодно, просто игнорируя любые его укрепления.
О последнем, конечно же, Ганнибал вряд ли знал, но он всё равно должен был понимать, что продолжать уже скомпрометированную предательством оборону — глупо само по себе.
Именно поэтому, к слову, он и решил провести битву, от которой уклонялся практически целый месяц. К сожалению или к счастью, это была фатальная ошибка. Впрочем, обо всём по порядку.
Итак, наши армии встретились у стен самого Нового Карфагена. Позиция, в целом, весьма неплохая — позади Ганнибала стоял всё ещё грозный, как он, вероятно, полагал, укреплённый пункт, в котором он мог укрыться с остатками войска в случае поражения.
Кроме того, подобное положение делало обеспечение должного снабжения армии для него весьма простым делом. Что уж говорить, он буквально располагался в шаговой доступности от его главных военных складов, в которых были сконцентрированы практически все его ресурсы, предназначенные для войны со мной.
Более того, он, теоретически, мог задействовать городскую толпу для ещё более активного строительства простых, но всё равно эффективных оборонительных сооружений.
Например, эшелонированной обороны в лице множества рвов, с помощью которых он планировал нивелировать моё преимущество в коннице.
Не говоря уже о городских осадных машинах, которых можно было как-нибудь да использовать для ведения, скажем так, контрбатарейной борьбы.
В общем, весьма удобное для него положение. Жаль, что он всё ещё не знал точно, либо не понимал, с чем именно он имеет дело. Впрочем, не то чтобы я мог винить его за это.
Так или иначе, он располагал силами в восемьдесят тысяч пехотинцев и пять тысяч кавалерии, причём кавалерию он заблаговременно спрятал неподалёку.
К сожалению, он всё ещё заблуждался по поводу преданности местных племён, а потому четыре тысячи всадников из их числа просто вернулись к своим домам. Вернее, вернулись то все всадники из союзных племён, а осталась лишь одна тысяча всадников, что пришла из Африки в составе посланных для защиты Иберии сил.
То есть, они просто предали его. Действительно, нет ничего печальнее, чем разваливающийся на твоих глазах по частям враг. Бой ещё даже не начался, а враг уже понёс потери…
В любом случае, продолжая нашу тему, я, как вам уже, должно быть, известно, располагал силами в двадцать тысяч пехотинцев и десять тысяч всадников. Разумеется, не считая шестнадцати осадных орудий, десяти мортир, пяти гаубиц и двадцати шести пушек…
Глава 45. Пехота нового типа
Как выстроил своих солдат враг? Ну, всё довольно просто — та самая карфагенская армия численностью в пятьдесят тысяч пехотинцев, составлявшая около двух третей войска Ганнибала, была разделена, в свою очередь, на две равные части, занявшие свои места на правом и левом флангах.
Центр же построения Ганнибала, как ни странно, был составлен из греческих наёмников — все тридцать тысяч пехотинцев, таким образом, находились в центре.
Собственно, здесь же расположился и сам Ганнибал, намеревавшийся полностью контролировать происходящие на флангах события из центра. Разумеется, потому, что имел дело с контингентами далеко не лучшего качества. Ну, по крайней мере, такова моя догадка.
Так или иначе, что касается его резервов, то таковые были представлены в виде целой тысячи всадников, принадлежащих к тяжёлой кавалерии.
В любом случае, гораздо более интересно расположение моих войск. Правда, прежде чем мы приступим к обсуждению боевого порядка моих сил, стоит дать вам понимание того, что такое вообще — мои силы.
В первую очередь, стоит начать, разумеется, с организационной структуры моих сил.
Итак, армия (фаланга) как таковая находится под командованием маршала — стратега. Все армии же, как таковые, в лице Сухопутных сил Панэллинского союза (Херсейес Динамис тис Панэллиниас Энозис; короткое название — Эпигейес Динамис) находятся под командованием главнокомандующего — архистратега. Коим, к слову, я и являюсь по определению.