Билтмор повернулся к Скарлетт.
— Ты тоже? — спросил он звенящим от напряжения голосом.
Скарлетт только растерянно развела руками.
— И я хочу услышать, — сказала вдруг Эйприл.
— Я только не знаю, как мы после этого будем смотреть друг другу в глаза, — сказал Билтмор.
— Я еще раз повторяю, — сказал Джон, — готов принести какие угодно извинения. Более того, готов навсегда порвать и с Найтом и с Джоном.
— Ответ один, — сказал Билтмор. — Ложь. Хотя это не ответ, во всяком случае, для меня.
— Простите меня, мистер Билтмор, мне достаточно вашего слова, — сказал Джон.
— А вот мне — нет. Ведь вашим друзьям назвали не Смита какого-нибудь, а Билтмора. И мне надо знать теперь — почему? И вам это надо знать. Пока мы это не выясним, ни я, ни вы не успокоимся.
— Я уже не волнуюсь, — сказал Джон. — Я просто верю вам.
— Но я волнуюсь, черт побери! — закричал Билтмор. — Кому и зачем надо марать мое имя? Да так грязно! Так чудовищно!
— Знаете, — сказал Джон. — Если вы сейчас не ненавидите меня и готовы выслушать…
— Ненавижу?! Да я Бога должен благодарить, что вы мне сказали это! Конечно, противно, тяжело, но я хоть буду знать, что что-то вокруг меня происходит, какие-то страшные дела творятся моим именем!
— Знаете, мистер Билтмор, у меня тоже возникли по этому поводу очень сильные сомнения. Это никак не укладывается ни в какие рамки — конгрессмену незачем так рисковать своим именем. Я сейчас говорю даже не о вас, а о некоем среднестатистическом конгрессмене. Так вот, Найту об этом рассказал Стенсон. Почему? Он же прекрасно знал, что Найт репортер, что у репортеров секреты хранятся только до ближайшего выпуска газеты…
— Ну-ну…
— Найт говорит — я же защищал вас, спорил с ним, — что Стенсон собирался его убить. Все равно Стенсон не стал бы так рисковать, если бы речь шла о настоящем покровителе.
— Разумеется. Значит, Стенсон! А ведь этот негодяй был в наших руках! Если бы вы сказали раньше! Я бы уж порасспросил его!
— Но есть и более осязаемая ниточка. Янг, — сказал Джон.
— Янг? Янг умер.
— Молодой Янг.
— Молодой Янг? — переспросила Эйприл. — А этот что?
— Вот тут уж у меня сомнений нет — этот парень настоящий преступник.
— Да ну! — махнул рукой Билтмор. — Хлыщ, бездельник, папенькин сынок — да. Но преступник?!
— Мне тоже что-то не верится, — сказала Эйприл.
— Но здесь уже я отвечаю за достоверность. Я видел все своими глазами.
— Что ты видел?! — испугалась Скарлетт.
— Суд Линча. Янг был там и был самым активным.
— И ты видел это?!
— Да, ма, я видел именно Янга. Хотя тогда я еще не знал, что его так зовут.
— Боже! А я с этим человеком здоровался за руку! — воскликнул Билтмор.
— Больше того, папа, ты собирался отдать меня за него замуж, — тихо сказала Эйприл.
— Но это точно был он?
— Я могу присягнуть на Библии.
— Да, но подождите. Янг — понятно, но как это связано со мной? То есть с моим именем?
— Мой компаньон, которого…
— Тоже зовут Джон, — нетерпеливо вставил Билтмор.
— Мы были с ним, когда Янг казнил людей. Но пойти в полицию он отказался, объяснив это как раз тем, что Янг связан с вымогателями. Впрочем, он сказал, что тот мелкая сошка, а вот главный — вы, мистер Билтмор.
— Янг! — сказал Билтмор. — Ах ты маленький ублюдок! Знаете что, Джон, он и есть главный! А мое имя взял для прикрытия, потому что просто знаком со мной.
— Не думаю. Тот, кто руководит, вряд ли стал бы так рисковать.
— Тоже верно.
— Мистер Билтмор…
— Джон, не могли бы вы называть меня по крайней мере Тимоти?
— Спасибо, — сказал Джон. — Так вот, я ведь встретил Янга в английской миссии в Иерусалиме. Он приехал туда изучать военную организацию. Мистер Тимоти, его послал конгресс Соединенных Штатов.
Билтмор молчал целую минуту, уставившись на Джона с открытым ртом.
— С вами не соскучишься, — сказал он. — Конгресс никого не посылал в английскую миссию.
— Как видите, послал. Я хочу сказать…
— Вы хотите сказать, — перебил Билтмор, — нечто ужасное. Этим занимается кто-то в конгрессе. Я бы сказал, что это невозможно. Еще полчаса назад. Теперь я просто боюсь что-либо говорить. Джон, это слишком серьезно. Это, если хотите, государственный переворот.