— Ты знал моего отца? — спросил Джон.
— За все надо платить, — снова повторил старик, словно сомнамбула.
— Ты знал отца?
— Я работал у него на плантации… Ретт Батлер… Смотри-ка! Неужели он не рассказывал тебе про меня? Я тот самый проходимец, который увел из его конюшни черного скакуна Гран-при… Впрочем, это было давно… Тебя еще не было на свете…
— Ты работал в Таре?
— Да, Тара, точно, Тара… Так я знаю и твою мать! Ну, она была покруче отца! Дамочка хоть куда. Она гналась за мной тогда целый день. Она, а не твой отец! Надо же! А теперь мы с тобой бежим от нее! За все надо платить! Кому расскажи — не поверят!
Старик удивленно и радостно хлопал себя по ляжкам.
— Ну не очень-то ты отплатил пока что! — сказал Джон. — Вот если бы ты дал мне сейчас кусок ветчины с хлебом, я бы простил тебе черного скакуна.
— А ты-то тут при чем?
— Здрасьте! Лошадь же была наша!
— А, лошадь! — протянул старик. — Я о другом.
— О чем же?
— О добре и зле, сынок.
Еду найти так и не удалось. Поезда проезжали и даже довольно часто, но на такой бешеной скорости, что сесть ни в один из них не было возможности.
Первым дежурил Джон. Но и в его дежурство сесть на поезд не удалось. А потом вахту принял старик. Впрочем, он мог и не будить его, все равно приходилось вскидываться каждый раз, когда приближался состав. Сон его был беспокойным и неглубоким. Только часа в три парень уснул крепко.
Ему даже стали сниться какие-то странные сны, как вдруг он услышал, что старик толкает его в бок.
Джон тут же вскочил на ноги, готовый метнуться к железнодорожному полотну, но старик повалил его на платформу и зашипел:
— Тихо, умри, молчи…
Только сейчас Джон понял, что никакого поезда нет, а слышится топот множества копыт, приближающийся со стороны проселочной дороги. Он приподнял голову и увидел большую группу всадников с факелами, несущихся во весь опор к станции.
— Охранники?! — встревоженно спросил Джон. — Как они выследили нас?
— Нас видели с проходящего поезда, наверно, — предположил старик. — Теперь держись.
— Так надо бежать! — дернулся Джон.
— Поздно. Если побежим, убьют, а так только всыпят пару горячих.
— Будут бить?! — потрясенно спросил Джон. — Нет! Пусть лучше убьют! Меня никто в жизни не бил и не будет бить! Ни за что! Ты как хочешь, старик, а я побежал.
Джон спрыгнул с платформы и опрометью бросился в кусты. И в тот же момент услышал, что топот лошадей смолк. Он осторожно выглянул из своего укрытия, ожидая увидеть расправу над стариком, но никакой расправы не было.
Конные спешились у станции и стали что-то делать там, возле колонки, где мылись парень и старик. Они о чем-то громко переговаривались, но Джон не понял, о чем.
Потом послышался громкий стук молотка. Если это были охранники, то они вели себя очень странно. Они вдруг подняли и установили перед зданием станции высокий деревянный крест. Наверное, какие-то баптисты. Джон так подумал и тут же сам себя поправил. В их городке тоже были баптисты, но они никогда по ночам не мчались в дальнюю даль, чтобы установить посреди пустыря крест. Одно Джон понял точно — это были не охранники и им никакого дела не было до Джона и старика.
Парень осторожно пробрался обратно на платформу и тихо позвал:
— Джон!
Старик не откликнулся. Его на платформе не было. Наверное, он пошел к этим людям, чтобы попросить еды. А чего прятаться?
Джон встал в полный рост и двинулся к освещенному кругу.
То, что произошло там через мгновение, заставило парня снова упасть на пыльные доски и выблевать все, что он ел вчера.
Несколько человек потянули веревку, закинутую на толстую ветку платана, и над землей поднялось корчащееся в муках смерти тело. В следующую секунду вспыхнул крест, установленный всадниками. Потом крут их сомкнулся, Джон услышал какие-то истошные вопли, которые оборвались, потом еще… Дальше он ни смотреть, ни слушать не мог.
Словно от страшной боли, Джон скорчился, зажав ладонями уши, и тихо заскулил, как раненый щенок…
Старик появился только тогда, когда всадники снова ускакали, а крест догорел и обрушился.
К этому моменту уже начинало светать.
Джон сидел бледный и дрожащий, с глазами, полными слез.
— Что это было? Что здесь произошло? Что было? Старик, что случилось? — жалобно повторял он.
— Линч, — выдохнул старик.
Когда совсем рассвело, парень увидел три трупа. На дереве висел седой негр с кляпом во рту, а под деревом лежали две обезглавленные женщины. Одна негритянка, а другая белая.