Ну и, конечно, Джон весь вечер напролет просидел с Ридером.
— Теперь он сюда не сунется, — сказал Ридер. — Скорее всего он уже на материке. Здесь ему оставаться нельзя. Вся полиция Аляски гоняется за ним.
— Удивительно, что Стенсона не ловили до сих пор, — сказал Джон.
— Да, это удивительно, — согласился Ридер. — Но, думаю, на этот счет тебя, сынок, может просветить твой друг Найт.
— В каком смысле? — не понял Джон.
— В том смысле, что за Стенсоном стоит кто-то весьма могущественный.
— Не думаю, — сказал Джон. — Кому захочется рисковать своим положением ради обыкновенного бандита?
— Я, сынок, проработал полицейским долгие годы и, как ты понимаешь, всего навидался. Люди всегда остаются людьми. Хорошие — хорошими, а плохие — плохими, какие бы высокие посты они ни занимали. Мы арестовывали миллионеров, попавшихся на краже зонтика или коробки сигар. Мы арестовывали политиков за содержание борделей… Джон, всех плохих людей мы не арестовали.
Обоз отправлялся рано утром.
Весь поселок вышел провожать Джона и полицейский отряд. Люди празднично оделись, на лицах были улыбки и слезы. Джон еще раз попрощался со всеми, обещал, что когда-нибудь обязательно вернется…
Обоз тронулся.
Вот они проехали последний дом, вот вошли в узкое ущелье, вот и будка стражников.
Джон соскочил с саней, потому что увидел возле будки Мэри.
Он подбежал к ней и остановился в нерешительности. Обнять ее? Просто пожать руку? Или сказать — прощай, Мэри?
Она вдруг наклонилась, взяла его за руку, сдернула меховую рукавицу и прикоснулась губами к его запястью.
— Что ты! — испугался Джон. — Ты что, Мэри?!
Мэри подняла на него полные счастливых слез глаза и прошептала:
— У меня будет ребенок.
Мать и сын
Первые дни сын и мать не могли отойти друг от друга. Джон получил в редакции неделю отпуска, поэтому все свободное время проводил с матерью.
Она переселилась в его дом, который показался ей слишком шикарным для простого репортера, но Джон пояснил происхождение дома и познакомил Скарлетт со стариком Джоном.
Оказалось, что Скарлетт Джона помнит. Тот, конечно, был помоложе, но не узнать его Скарлетт не могла. Ведь это она гналась за ним целых двадцать миль.
— Да, за все в мире надо платить, — закончил воспоминания своей любимой присказкой старик. — Наконец вы меня догнали.
Конечно, Скарлетт очень хорошо приняла Найта. Тот понравился ей, хотя она не разделяла безумные восторги сына.
— Да что ты, мама! Он чудесный человек!
— Я не спорю, Джон, он очень приятный, — мягко поправляла сына мать.
Джон старался показать ей все достопримечательности Нью-Йорка, все театры, выставки и музеи. Он забывал, что у матери уже не так много сил, как у него, и удивлялся, что она отказывалась, скажем, после музея идти в кабаре.
— Тебе неинтересно? — спрашивал он.
— Нет, сынок, я просто устала.
Найт выслушал рассказ Скарлетт о ее проблемах и на следующий же день подключил к делу всех своих информаторов.
— Я что-то слышал об этом краем уха, — сказал он. — Думал, так, сплетни. Оказывается, дело серьезное.
Он полностью согласился с догадками Доста о том, что за Кларком стоит какой-то правительственный чин, узнавший о государственном проекте раньше других и решивший нагреть на этом руки.
— Если мы найдем что-нибудь, — сказал он, — я хотел бы иметь эксклюзивное право на этот материал. Это может быть сенсацией!
— Сначала давай добьем историю Лата, — напоминал ему Джон.
— Это само собой.
Газета из номера в номер печатала уже захватывающую историю двух репортеров, оказавшихся по разные стороны баррикад. Тираж газеты вырос вдвое, ровно во столько же выросли зарплаты Найта и Джона.
Скарлетт посетила всех своих друзей в Нью-Йорке и очень удивлялась, что ей внимания уделяют меньше, чем Джону.
— А я и не думала, что ты так знаменит, — слегка иронично говорила она.
— Да брось, ма, это так, суета, — скромничал Джон.
— Из этой суеты состоит жизнь, сынок, — сказала Скарлетт. — Я вот тут подумала и поговорила со стариком — а не купить ли тебе газету? — вдруг спросила она.
Эта мысль никогда не приходила Джону в голову. Он уставился на мать, не зная, что ответить.
— Ты был бы совершенно свободен, делал бы свое дело так, как считаешь нужным, — продолжала она. — Бизнес этот — стабильный, честный, даже почетный. Если тебе не хватит денег, я могла бы добавить.
— Не знаю, что и ответить, — сказал Джон. — Во-первых, я никогда не думал над этим, а во-вторых, ну какой из меня владелец газеты? Мне иногда и пиво не продают, считают, что я мальчишка.