— Разве у тебя все камни подвязаны как следует? — спросил Оскар.
— Ох, и правда… В широком куске два камня оторвались, — вспомнил Франц и, ворча, стал искать шкертики[11] от камней.
Затем появился старый Дунис. Уже подошло время метать невод, и Оскар начал беспокоиться. Он нетерпеливо шагал по берегу, поглядывая в сторону поселка, и время от времени громко кричал, приложив ладони ко рту:
— Па-ар-ни, о-хой!
Но парни не откликались.
— Ну, разве это не безобразие! — сердился Оскар. — Чего доброго, еще прозеваем улов. Ведь день пропадет даром.
Он крикнул еще раз и, подождав немного, влез в карбас.
— Пошли, нечего их ждать. Попытаемся позвать кого-нибудь из людей Осиса — может, выручат.
В последний момент на дюнах показался Баночка. По всей вероятности, воскресенье он провел весело и теперь разговаривал сам с собой, размахивая на бегу руками.
— Как это вы думаете уйти без меня? — закричал он. — Что вы станете делать без Баночки?
С помощью Оскара он влез в карбас и сел за весла. В карбасе Осиса люди уже зашевелились, и, если бы не появление Оскара, Осис начал бы метать невод: первый улов, на восходе солнца, всегда самый удачный.
Оскар высадил Дуниса у неводного ворота, поставил карбас на место лова, а сам пошел переговорить с Осисом.
— Чего дожидаешься, Оскар? — крикнул тот еще издали. — Давно уже пора начинать! А то, смотри, мы займем твою очередь.
— Одолжи мне двоих, пока люди не собрались.
— А сколько у тебя сейчас?
— Четверо.
— Тогда ты сегодня не ловец! Нет, никого отпустить не могу… Как же я сам буду притонять невод?
— Мне бы хоть двоих, чтобы невод обметать. К тому времени у меня все будут на месте.
— Это еще как сказать! А мне метать сразу после тебя.
— До того времени обметка будет кончена, а там я обойдусь.
Но Осис не соглашался.
— Ну что ж, нет так нет, не надо, — сказал Оскар. Он дошел до карбаса гнилушан. Там было несколько знакомых: родственники зятя Менгелиса и двоюродный брат Оскара по матери, Мартын Крауклис. Они слышали весь разговор с Осисом.
— У тебя всего только четверо? — удивленно спросил Мартын Крауклис. — Чего же ты хорохоришься? Пусть сейчас бросает Осис, а ты после него будешь. Тогда и твои парни подойдут.
Оскар молча повернул к своему карбасу.
— Ну как, решено? — крикнул ему Осис.
Оскар, ничего не ответив, влез в карбас, подал Дунису конец троса, а сам ушел к носу и сел за весла. В это время в карбасе Осиса начали готовиться к замету невода.
— Потише, сосед! — крикнул Оскар. — Куда торопишься? Я сам начинаю метать.
Там рассмеялись:
— Когда же это вчетвером метали невод?
— Становись к камням, Франц, — сказал Оскар подростку. — А ты, Баночка, на этот раз будешь выбрасывать верхнюю подбору. Пошли!
Он схватил тяжелые дубовые весла и всей тяжестью налег на них.
Тихо тронулся, заскользил по воде тяжелый карбас. Неводное полотно, стукаясь о борт камнями, переваливало в воду. Уключины трещали, готовые вот-вот сломаться, весла гнулись в руках Оскара. Приподнимаясь со скамьи, он изо всей мочи налегал на них. Это был сверхчеловеческий труд. Карбас еле двигался вперед, и Франц успевал вовремя хватать каждый камень и перебрасывать через борт. Баночка легко справлялся с верхней подборой. Когда дело дошло до мотни, то стоявшим на берегу показалось, что карбас вот-вот остановится и Оскар не сможет уже сдвинуть его. Но он справился. Тяжелая мотня перевалила через борт и карбас сразу пошел легче. Тюк сетей постепенно таял, под ними можно было уже различить свернутый кругами бежной трос.
Лицо и шея Оскара покрылась потом, вены на лбу вздулись, он дышал тяжело, как загнанная лошадь. Когда наконец перевалил через борт кляч невода и карбас словно освободился от тянущей назад привязи, Оскар почувствовал звон в ушах, в голове у него гудело, — еще минута, и он бы не выдержал.
Немного передохнув, они пошли к берегу. Взялся за весла и Баночка; вдвоем вести пустой карбас было не тяжело. Франц установил лебедку, и они стали выбирать бежной конец.
Медленно-медленно подходил невод к берегу. Флажок кляча уже показался на третьей банке, когда явился вконец перепуганный Кривой Янка. Он молча взялся за работу, ожидая основательной проборки, но Оскар ничего не сказал. Подошли и Осис с Мартынем Крауклисом. Им стало стыдно, и они тоже решили приложить руку к лебедке. Оскар отодвинул руку Осиса и мрачно взглянул на незваных помощников.