— На ожерелье лежит заклинание, — сказал я наконец. — Любая рептилия, которая носит его, превращается в Петсухоса, сына Собека. Каким-то образом этот мелкий крокодил одел его себе на шею.
— Ну или кто-то одел его ему на шею, — поправил Перси.
Я не хотел думать об этом, но неохотно кивнул.
— Так кто же? — спросил он.
— Сложно сузить круг поисков, — сказал я. — У меня много врагов.
Перси фыркнул.
— Мне это знакомо. Тогда есть идеи, зачем?
Я еще раз откусил чизбургер. Он был вкусный, но я едва это чувствовал.
— Кто-то хотел доставить нам неприятности, — предположил я. — Думаю, что возможно... — я начал изучать Перси, пытаясь определить, сколько я мог ему рассказать. — Возможно, кто-то хотел причинить неприятности, чтобы привлечь наше внимание. И твое, и мое.
Перси нахмурился. Он рисовал что-то в кетчупе картошкой фри — не иероглиф. Какие-то не египетские буквы. Греческие, должно быть.
— У монстра греческое имя, — сказал Перси. — Он съел пегаса в моем... — он, заколебавшись, остановился.
— В твоем доме, — закончил я. — В каком-то лагере, судя по твоей футболке.
Он заерзал на стуле. Я все еще не мог поверить, что он говорил о пегасах так, словно они были реальны. Тогда я вспомнил тот случай в Бруклинском доме, когда был уверен, что видел крылатую лошадь, летящую над горизонтом Манхэттена. Сейди сказала мне, что это были галлюцинации. Теперь я не был так уверен в ее словах. Наконец, Перси посмотрел на меня.
— Слушай, Картер. Ты вовсе не такой надоедливый, как я думал. И из нас сегодня получилась хорошая команда, но...
— Ты не хочешь рассказывать свои секреты, — догадался я. — Не волнуйся. Я не буду расспрашивать тебя о твоем лагере. Или о твоих силах. Ни о чем.
Он вскинул бровь.
— Тебе не любопытно?
— Мне очень любопытно. Но пока мы не выясним, что происходит, я думаю, что нам следует сохранять дистанцию. Если кто-то… или что-то привел этого монстра сюда, зная, что он привлечет наше с тобой внимание...
— Тогда, возможно, кто-то или что-то хотел, чтобы мы встретились, — закончил он. — Надеясь, что случится что-то плохое.
Я кивнул и подумал о том неприятном ощущении, которое ранее возникло у меня — голос, предупреждавший, чтобы я ничего не рассказывал Перси. Я зауважал этого парня, но все еще чувствовал, что мы не должны быть друзьями. Мы никогда не должны были встретиться.
Давным-давно, когда я был еще маленьким ребенком, я наблюдал, как моя мама проводила научный эксперимент с некоторыми из ее студентов.
«Калий и вода, — говорила она им. — По-отдельности они совершенно безвредны. Но вместе...»
Она бросила калий в стакан воды и БАБАМ! Студенты отскочили от миниатюрного взрыва, сотрясшего все пробирки в лаборатории. Перси был водой. Я был калием.
— Ну, вот мы и встретились, — сказал Перси. — Ты знаешь, что я живу на Лонг-Айленде. Я знаю, что ты живешь в Бруклине. Если нам надо будет найти друг друга...
— Я бы не советовал, — сказал я. — Пока мы не узнаем больше. Мне нужно взглянуть на некоторые вещи на... ну, на моей стороне... Попытаться выяснить, кто стоит за этим инцидентом с крокодилом.
— Хорошо, — согласился Перси. — Я поступлю также.
Он указал на ожерелье Петсухоса, которое блестело в моем рюкзаке.
— Что нам делать с ним?
— Я могу отправить его в надежное место, — пообещал я. — Оно больше не причинит неприятностей. Мы часто имеем дело с подобными реликвиями.
— Мы, — сказал Перси. — То есть, есть другие... тебе подобные?
Я не ответил. Перси поднял руки.
— Хорошо, я ничего не спрашивал. У меня есть друзья в ла... эм... кое-где, и они хотели бы повозиться с магическим ожерельем наподобие этого, но я доверяю тебе. Возьми его.
Я не понимал, что задержал дыхание, пока не выдохнул.
— Спасибо. Хорошо.
— А детеныш крокодила? — спросил он.
Из меня вырвался нервный смешок.
— Хочешь забрать его?
— Боги, нет.
— Я могу взять его с собой, обеспечить ему жилье, — я подумал о нашем большом бассейне в Бруклине. Мне было интересно, как наш гигантский волшебный крокодил, Филипп Македонский, воспримет нового маленького друга. — Да, он прекрасно впишется.
Перси, казалось, не знал, что и думать об этом.
— Окей... — он протянул свою руку. — Было приятно работать с тобой, Картер.
Мы пожали друг другу руки. Искры не полетели. Грома тоже не было слышно. Но я все же не мог отделаться от ощущения, что этой встречей мы открыли дверь, которую уже не в состоянии будем закрыть.
— С тобой тоже, Перси.
Он встал.
— И еще одно, — сказал он. — Что, если тот, кто организовал нашу встречу, является нашим общим врагом... что если мы будем нужны друг другу, чтобы бороться с ним? Как я смогу связаться с тобой?