К тому же, она была и достаточно симпатичной — даже по европейским меркам. Что среди индейцев бывает нечасто. “А у этого Уаскара неплохой вкус”, - подумал я, когда впервые увидел ее. И пусть любовь моя осталась где-то там, в будущем (а если, как я надеялся, мое сознание “тут” — и в самом деле “копия”, то вообще сложно сказать, а у меня ли…), да и, как пелось в песенке, “жениться по любви не может ни один король”, но мне почему-то хотелось видеть ее своей подругой и единомышленницей…Тем более, что было она достаточно умна.
Вот в таком составе мы и вышли из Куско. Спереди бежали гонцы-часки, разносящие по всей стране весть о том, что Сапа Инка вздумал совершить обход своих земель, дальше шли чистильщики дороги, расчищавшие дороги от мусора и выдергивающие проросшую в щелях между камнями траву если где-то она оказывалась. И лишь затем следовал “авангард” — две тысячи опытных воинов и в два раза большее число ополченцев. Дальше на носилках несли меня, сидящего на носилках и по местным традициям держащего в руках золотой топор — один из символов власти Сапа Инки наравне с налобной повязкой “льяутой” с бахромой “борлой” из шерсти ламы и перьями птицы коренкэнкэ. На другой “скамейке” напротив сидела Чукуй Вира. Несколько человек рядом несли “радужный” флаг из семи разноцветных полос по цветам радуги. Вообще в первый момент после попадания я подумывал было заменить его на какой-нибудь другой — больно уж он похож на “модный” в 21 веке флаг гомосеков, но потом передумал. Хрен вам! Уж если я оказался тут — то испохабить инкский флаг всяким извращенцам не позволю! Вообще, Тауантинсуйу выгодно отличалась от многих государств прошлого — типа той же Римской империи — тем, что “толерантности” тут не было и в помине. Гомосеков сжигали живьем вместе с их домом, который затем разрушали. И что-либо тут менять я не собирался. Пусть всякие “правозащитники” в будущем поливают грязью народ Тауантинсуйу — мне плевать. Впрочем, я отвлекся… Следом за мной на аналогичных, но не столь богато украшенных, носилках следовали некоторые представители знати Куско и жрецов, которых я взял с собой. За ними следовала еще одна часть отряда, затем — обоз из призванных на работу людей и полутысячи лам, охранявшийся еще одной частью отряда.
Поскольку мне было интересно посмотреть эти места такими, какими они были в 16 веке, то вешать занавес, как это делалось обычно, не стал. Несколько раз по подвесным мостам перебирались через реки. Вообще изначально я несколько побаивался этих выглядящих не вызывающими доверия веревочных конструкций, но Уаскар лишь усмехнулся этим, заявив, что инки умеют строить мосты и регулярно их обслуживать. Так что случаи их обрыва настолько редки, что о том не имеет смысла и говорить. В общем, немного успокоившись, я решил откинуть все свои страхи подальше. Да, непривычная штука. Но надежность ее подтверждена веками.
Везде, где мы проходили, уже начались полевые работы. При помощи своего примитивного инструмента — каменных и бронзовых мотыг — местные индейцы обрабатывали поля-террасы и проводили посадки. Попадавшимся по дороге местным жителям приходилось приостанавливать работы и выкрикивать: “О величайший и могущественный Владыка, Сын Солнца, лишь ты один наш Повелитель, и весь мир внимает тебе”, - стандартное местное приветствие простого народа по отношению к верховному правителю. Но как только мы проходили мимо, крестьяне возвращались к привычной работе. И, глядя на все это, мне становилось грустно… Вот живут здешние индейцы своей жизнью… Пусть не богато, но относительно благополучно по местным меркам. Обрабатывают поля, отмечают праздники, по очереди на пару месяцев отправляются на государственные работы… И не догадываются, что совсем скоро к ним должны были бы прийти конкистадоры… Движимые жаждой наживы и религиозным фанатизмом, они разграбят эту страну, уничтожив в ходе этого множество людей, а остальных заставят работать на себя в фактически рабских условиях… Станут вытравливать местные обычаи и культуру, навязывая “единственно верную” католическую веру…
За этими мыслями о будущем я и не заметил, как наступил вечер. Когда-то еще Пачакутек — первый инкский правитель, кто решил совершить обход своих земель — приказал построить вдоль всех главных дорог постоялые дворы — тамбо — где во время своих “путешествий” по стране мог остановиться на ночлег. Располагались они на расстоянии дневного перехода — около двадцати километров, и мы как раз добрались до одного из них.