(Тауантинсуйу, Томебамба. 14 марта 1529 года)
Вообще-то у инков не было принято устраивать пиры посреди месяца — обычно все они были приурочены к религиозным праздникам, — но бывали и исключения. Например, их устраивали после больших охот или успешных военных походов — так что этот раз не был и чем-то особенным. Ведь тоже ж важное событие — Атауальпа направляется в Куско присягать на верность Синке. И, самое главное, что при этом нет и особого повода отказаться. Потому явиться на него Атауальпе таки пришлось — несмотря на то, что подсознательно он и ожидал какой-то подлости. Какой именно? Ну, например, могут попытаться отправить или незаметно подобраться и всадить ножик — специалисты такого дела у инков были. Так что оставалось лишь соблюдать осторожность — не пить и не есть ничего прежде, чем это попробуют сопровождающие его “девы Солнца” и окружить себя охраной. И именно так он и явился в гости.
Пир, само собой, проводился не в каком-нибудь помещение (такое бывало лишь в непогоду), а прямо посреди двора под тенью высоких деревьев сада. К тому моменту, когда сюда прибыли Улко Колья с Атауальпой, все приготовления к пиру были уже готовы, а Уалтопа, изображающий радушного хозяина, радостно приветствовал гостей, сообщая всем причину сегодняшнего пира. Но поскольку практически все уже были на месте, долго это не затянулось. Вскоре появившиеся по сигналу наместника “девы Солнца” принесли всем гостям угощения — и пир начался. Сидящие на полу гости (к большинству которых подсели и держащие тарелки “девы Солнца” — причем Атауальпа обратил внимание, что кусконская мода дошла уже и сюда: большинство присутствующих использовали для еды ложки с вилками), узнав о причинах происходящего, громогласно высказывали одобрение, всякий раз пытаясь произнести какую-нибудь хвалебную речь в честь Сапа Инки Уаскара (“Подхалимы везде одинаковые”, - подумал на этот счет Атауальпа), но вскоре от этого разговор перешел к вполне традиционным темам — воспоминаниям о былых походах, больших охотах, в которых принимали участие, рассуждения о делах прошлых Великих инках — Пачакутеке, Тупаке Юпанки, Уайна Капаке и т. д. Впрочем, иногда проскакивали и весьма интересные темы — и тогда Атауальпа старался немедленно запомнить все услышанное. Например, поговаривали о переменах в поведении Уаскара, про новый металл, новое оружие и прочие введенные им новшества…
Но, впрочем, это было не самым интересным, что происходило в это время в Томебамбе. Согласно приказу наместника оставленные им люди буквально сразу после начала пира двинулись по домам, созывая ополченцев и требуя максимально быстро, но тихо явиться к названным местам. И, недовольные тем, что их отвлекли от повседневных дел, люди хоть и ворчали, но начинали собираться… Конечно, за какие-то пару-тройку часов весь город не обойти и всех людей не собрать, но разве это требовалось? Ведь людей Атауальпы было не так уж много, да и со своей стороны имелось некоторое число солдат. Потому хватит с избытком и тысячи-полутора…
А на пиру все продолжалось дальше… Подносилась все новая и новая еда, рекой лились чича и даже — неслыханное дело! — разрешенная к употреблению лишь по особым случаям винупа. Так что когда солнце приближалось к закату, значительная часть гостей уже давно и крепко спала. Остальные ж, пьяные, творили сущий бардак. Кто-то нестройно пели какую-то заунывную песню, кто-то яростно спорил с известным, по всей видимости, одному ему собеседнику и т. д. Впрочем, Уалтопа, несмотря на видимость вусмерть пьяного, продолжал находиться в трезвом уме — ведь вот-вот должно начаться самое главное…
— А что это Атауальпа не как нормальный человек пьет? — пьяным голосом произнес вдруг кто-то из курак каньяри, — Или людям не доверяет?
— Да точно же ж! — похожим голосом произнес кто-то еще, — Да вы посмотрите, люди, он же нас отравить хочет!
— Держите его!!!!!! — вдруг завопил кто-то еще.
Отвлекшиеся на эти “пьяные” вопли охранники Атауальпы появившиюся угрозу заметили не сразу. Внезапно где-то поблизости послышался грохот, одновременно послышались и несколько стонов. Подскочивший как ужаленный, Атауальпа увидел несколько клубов дыма, поднимающихся над окнами трех близлежащих зданий и падающих солдат своей охраны. Впрочем, едва он это увидел, как оттуда с таким же грохотом вырвалось несколько новых клубов дыма — и упало еще несколько его солдат. Осознание того, что это такое пришло мгновенно — “громовые трубы”. Немедленно стала понятна и суть всего происходящего. Но что-либо предпринять он так и не успел — прогремел новый выстрел, и, как сказали б жрецы, одна из пуль отправила Атауальпу в нижний мир…