Впрочем, тут очень к месту пришлось и одно воспоминание — вспомнилось, что индейцы Эквадора умели выплавлять медь с содержанием чистого металла до 99,5 %, из которой до прихода инков изготавливали монеты в виде небольших топориков, которые использовали в торговле. Спросив у местным мастером про этот металл, я быстро выяснил, что изготавливать его они вполне умеют. Правда, руда для этого дела годится далеко не с любого месторождения — в чем, впрочем, не должно было возникнуть никаких проблем. Немного успокоившись, я также добавил, что при получении бронзы использовать только олово из Антисуйу — будущей северо-западной Боливии, где, насколько помнилось, оно было значительно чище, чем на месторождениях Перу.
Закончив общение с местными ремесленникам, приступил к решению государственных вопросов. Ничего важного, впрочем, не было. Все ограничивалось решением текущих вопросов. Некоторый интерес представляло лишь доставленное часки сообщение, что Атауальпа вновь отказался явиться в Куско для дачи вассальной клятвы. Что ж. Этого и следовало ожидать. Слишком уж велика вероятность того, что вновь покинуть “Центр мира” ему бы не удалось.
(Тауантинсуйу, Куско. Август 1527 года)
Следующие три недели (хотя такого понятия в инкском календаре и не было) ушло на подготовку к “обходу земель”. Ничего особенного в том, впрочем, не было — начиная с Пачакутека это стало уже своеобразной традицией. Для сопровождения было мобилизовано пятнадцать тысяч солдат — причем по моему требованию большинство из них составили обычные ополченцы, мобилизованные как из высокогорных племен, так и из индейцев сельвы. Пусть в свободное время профессионалы займутся подготовкой дополнительных частей. Когда начнется война — мне нужно будет собрать воедино всех профессиональных солдат, которые окажутся в моем подчинении чтобы достойно встретить китонцев Атауальпы. Также в поход отправлялись несколько мастеров из местных металлургов и две тысячи общинников, отрабатывающих миту[17].
Поскольку моя “заброска” в прошлое планировалась также в Перу — попасть в иное место просто не было возможности, то на ноутбук было загружено немало информации о полезных ископаемых Южной Америки. Более того, за время жизни в Перу я достаточно много где успел побывать и многое увидеть… Вообще, в Перу известно около 70 железорудных месторождения, но достаточно крупных и известных было лишь три — Маркона, Ливитака и Колькемарка. Первое из них располагается на прибрежной равнине и в моем прошлом разрабатывалось с середины 20 века открытым способом. Главным преимуществом этого месторождения в те времена была достаточная близость к морю — из-за неразвитости собственной перуанской промышленности большая часть добытой руды шла на экспорт. Два других месторождения, разработка которых началась буквально перед моим “отбытием” в прошлое, находились восточнее первого — и куда ближе к Куско, столице Тауантинсуйу, и Апуримаку, относительно которого у меня были некоторые мысли.
Кроме того, использование этих рудников позволит хоть немного уменьшить плечо перевозок — которое, впрочем, все равно получается немалым, тот же уголь, например, везти придется аж с приграничья — из инкской Амазонии. Если, конечно, нет желания быстро уничтожить горные леса Анд и нарушить всю местную экологию. Джунгли все ж восстанавливаются быстрее. Кроме того, удаленность от побережья делает эти места и более защищенными от внезапных нападений с побережья… Во всяком случае, застигнуть врасплох не получится. Потому после недолгих раздумий я решил отправляться туда…
17
Мита — дословно “обязательная очередность” — обязательные работы подданых Тиуантисуйу в пользу государства на государственных стройках, рудниках, посадке коки и т. д. Отрабатывали миту все люди от 25 до 50 лет. Срок — 3 месяца в год или 1 месяц на рудниках. Позднее в колониальное время также сохранилась эта система, но продолжительность принудительных работ достигла 300 дней в году. Причем, при этом индейцы зачастую еще и оказывались в долгу перед испанцами и на практике должны были работать еще больше.