Флор прикурил, выпуская изо рта сизоватую струйку дыма. Было похоже, что он не особо верит в то, что это действительно был оборотень.
- Уверен?
- Что мне не показалось? Нет, не уверен. Огромная туша напрыгнула на Носферату и разорвала того в течение пары минут. Фантастика, в которой я не уверен.
- Я свяжусь с Алекс и Дэном, ты не против?
- Нет, я как раз хотел переговорить с ними сам.
- Что думаешь делать дальше?
- Я отдохну и собираюсь идти в зону.
Флор вскинул брови, затушив в пепельнице недокуренную сигарету.
- Если тебе важно моё мнение, то я против.
- Оно мне важно, но я уже решил.
- Ты идёшь искать варколака?
- И это тоже. Если волк находится где-то поблизости, это может быть только зона.
- Окей, я иду с тобой и я уже решил, - Флор оттолкнулся от стола и, не прибавив больше ни слова, вышел из моей комнаты.
Я скривил губы в невесёлой улыбке. На Флора я мог положиться как на самого себя.
Эва
Я следила за Станом на протяжении нескольких лет. Ненависть к Носферату была столь сильна, что мне пришлось встать на защиту Яна, чтобы только тот призрачный шанс, данный нам в виде Стана, мог претвориться в жизнь. Он раз за разом подвергался опасности, но всегда действовал хладнокровно и его люди успевали уничтожить Носферату до того момента, как эта тварь могла уничтожить их. Так было до сегодняшнего дня. Всего десять минут назад я открыла тайну о своём существовании как минимум пяти вампирам. О том, что они сохранят всё в секрете, не могло быть и речи. Но Стан был важнее.
Я перекинулась обратно в человека, тут же поморщившись от боли в правом боку, которая напомнила о себе. Регенерация должна была зарубцевать рану быстро, но, тем не менее, придётся немного подождать. Двигаться приходилось осторожно – не факт, что Стан отправится выслеживать меня, но опаска не повредит.
Наш мир состоял из весьма ограниченного пространства, в котором центром всего был Вардер. Маленькие поселения людей и вампиров были не в счёт. Людей рано или поздно уничтожат Носферату, а крошечные отряды вампиров ничего им противопоставить не могли. Если уж говорить совсем честно – будь Носферату не столь тупы, давно бы стёрли эти отряды с лица земли. Меня они совсем не интересовали, по крайней мере, пока наши пути не пересекались.
То, что Стан дал мне пока спокойно уйти, было кратковременным событием моей жизни. Этот парень не так глуп, чтобы не попытаться перетянуть меня на свою сторону. Но решение относительно того, чтобы перейти в лагерь Стана, мне нужно было обсудить с одним человеком.
Вся местность от секторов вокруг Вардера до зоны представляла собой выжженную пустыню, и эта пустыня была не столь безопасна, как это могло показаться на первый взгляд. Однажды, например, я угодила в яму, которую невозможно было разглядеть в сумраке. Придя в себя после кратковременного шока от удара о дно ямы, я обнаружила, что со всех сторон ко мне подползают какие-то склизкие длинные существа. Я вскочила на ноги и запрыгнула на невысокий камень, о который ударилась при падении, не сразу сообразив перекинуться в волка. А когда на ум пришло это решение, и я выпрыгнула на поверхность, гигантские черви уже успели подобраться к моим ногам, а одна тварь даже пребольно укусила меня, выдрав клок мяса. Будь я обычным человеком, эта гадость, несомненно, по кусочкам полакомилась бы мною, и мне было бы суждено лежать в той яме. Если бы хоть что-то от меня осталось. Спасло меня и то, что организм привык бороться с ранениями, заживляя их гораздо быстрее, чем это возможно у человека. Нога в месте укуса распухла и воспалилась, боль была такой адской, что я стала всерьёз подумывать о том, чтобы отгрызть себе самой конечность. В таких адовых мучениях прошло несколько дней, прежде чем отёк спал. В общем, тот случай дал понять мне, что относиться к местности вокруг зоны стоит с большей опаской, чем то было раньше.
Моё «небольшое» отличие от человека не раз спасало мне жизнь, хотя, порой я начинала думать о том, что было бы довольно неплохо умереть десять лет назад и сейчас не испытывать безумную боль из-за потери матери и отца. Это чувство разделялось жгучей ненавистью, которая хоть как-то отрезвляла, заставляя продолжать жить и уничтожать виновников моего горя десятками. Я стала перекидываться в волка довольно рано – в четырнадцать лет. В то время уже было ясно, что на землю надвигается сумрак, и родители изо всех сил скрывали факт того, что у них родилась дочь, унаследовавшая волчий ген. Отец начал потихоньку учить меня управлять своими возможностями. Мне хотелось также участвовать в том, что происходило кругом, но мать строго-настрого воспрещала мне это. Они с отцом нередко отлучались, взяв с меня слово, что я никуда не буду выходить из дома до их возвращения. Я оставалась ждать родителей, злясь на них за то, что они отказываются принять мою помощь. Если бы я знала тогда, что их вылазки сопряжены с огромным риском, я бы требовала, грозила, умоляла их больше не выходить из дома. Однажды они ушли и больше не вернулись. Так началась моя самостоятельная жизнь. В то время сумрак был ещё не столь плотным. Наш дом находился на окраине Бузау, но очень быстро случилось так, что людей кругом почти не осталось. Находить пищу было не столь сложно, а вот найти хоть кого-то, кто в страхе не убегал бы прочь при моём появлении – сложнее. Гораздо сложнее.