Ближе к ужину из-за туч выглянуло холодное осеннее солнце. Капли дождя отозвались радостными бликами, и дети прилипли к окнам, собираясь вырваться на волю и поиграть снаружи. Только участники драки никак не могли забыть произошедшее. Драчунов погнали к врачу обрабатывать ссадины и царапины.
Противники были разделены потёртой шторкой, и друг о друге им напоминали тихие шипения от боли и вскрики. Снова было завязалась словесная перепалка, но её оборвал строгий окрик Амари, вошедшего в палату. Медсёстры, закончив, поспешили отойти: взгляд старшего принца был грозен, и стало ясно, что драчунам не поздоровится.
Резкий рывок – и занавеска отъехала. Нат и Костя бросили взгляды на Амари, который остановился перед ними, скрестив руки на груди. В его изумрудных глазах блестел лёд, и Нат вдруг замер, холодея. Никогда ещё брат так на него не смотрел.
- Что не поделили?
- Убирайтесь отсюда оба, - прошипел Костя. – Нам ваши подачки не нужны! Все вы твари, лишь бы других губить!
- Он… он же не слушал, - попытался оправдаться Нат.
А в груди уже разрасталось жгучее чувство вины. Проблема снова не решена. Появился ещё один враг, и где! В детдоме! К тому же принц снова повёл себя ужасно, и это после добрых слов охранника. Будто подвёл старика.
Всё наперекосяк. Может, матушка была права: лучше бы Ната не существовало.
- Что, - брат грозно навис над ними. – Если другие поступают плохо, и мы будем так же? Какой резон плодить злобу? Ты, Нат! Ты же принц, пример для подражания. А ведёшь себя как последний забияка. А ты, Костя! Ничего крутого в твоём поведении нет, не обольщайся. Подобный вызов смешон. Пока ты не научишься вести себя разумно, в тебе будут видеть только вздорного ребёнка.
- И пусть, - с вызовом ответил Костя.
- Смотри. Ты сам себя делаешь.
- Это ты не обольщайся. Вы создаёте себе врагов, и когда-нибудь пожалеете, что вообще на свет появились.
Их взгляды схлестнулись. Потом Амари развернулся спиной.
- Нат, идём. Вам обоим надо подумать и сделать выводы. Надеюсь, они будут правильными.
Братья ушли, когда кончился дождь. Они долго молчали, шагая по улице, и думали о произошедшем. Обоим хотелось выть от бессилия. Всё наперекосяк!
Первым не выдержал Нат. Он сунул руки в карманы куртки и уставился перед собой.
- Я… не буду перед ним извиняться.
Шагающий чуть впереди Амари даже не обернулся. Младший принц понимал, что своим упрямым высказыванием снова разозлит брата, но в груди засел тяжёлый ком упрямства. Он мог извиниться перед кем угодно, но не перед Костей. Этого вздорного мальчишку уже не переделать. И от осознания, что снова повёл себя не так, как надо, от внутреннего противоречия и последовавшей за этим боли хотелось сделать больно и Амари.
Но тот только сказал:
- Смотри сам. Ты уже взрослый, тебе решать, как поступить.
Нат замер, не веря своим ушам. Взрослый. И это после того как он опозорил честь принца?
- В четырнадцать ты уже сам способен понять, что правильно, что нет.
Амари не оглядывался, сердце разъедала жгучая боль. Он давал брату свободу. И если тот останется жесток, принц не знал, что предпримет. Может быть, переломает Нату ноги, только бы тот никуда не ходил. Не перенимал плохое у отца, не ссорился с другими. Окружение его губило. Может быть, обретя спокойствие, он снова станет послушным и добрым. А Амари постарается сохранить в нём свет всё то время, пока они будут вместе. Всю жизнь.
Нат оглянулся на детдом. Взрослый. Взрослые мудрее, они не поддаются злости – Амари был таким. Младший принц пытался на него равняться, но получалось просто ужасно. А тут дали свободу вместо того чтобы устроить нагоняй. Как Амари смотрел после драки!
Нат прикусил губу и взглянул на удаляющегося брата. Сегодня он причинил Амари немало хлопот. Но ведь ещё не всё потеряно. И эти его слова, сказанные Косте. Неужели новенький – простой выпендрёжник?
«А смог бы я сам кого-то воспитать? Показать, что в мире есть добро, и закрываться не стоит?».
Он бросился за братом, но тут же запнулся о собственную ногу и растянулся на земле. Шаги брата стихли, и принц поспешно сел, отводя взгляд. Только не сочувствие, лишь бы брат не обеспокоился! Нат сейчас этого не заслуживал.
А у Амари сердце ёкнуло, когда он услышал, как тихо охнул братишка. Обернувшись, он окинул быстрым взглядом Ната, но тот сел вполне бодро. А потом и поднялся, не глядя на него. Быть может, злился на то, как Амари его отчитал.
Так они и добрались до дворца: в молчании, обеспокоенные состоянием друг друга. И просто не в силах сказать друг другу хоть слово.