- Что такого? – Отмахнулся Кларк. – Хорошо же, понятливый принц. Глядишь, толк выйдет, - и подмигнул мальчику: - Не смотри так, я не хотел тебя обидеть.
Ответом была широкая, вызывающая улыбка.
- Я не обиделся!
- Ну и молодец.
Впервые его хвалил кто-то, кроме Амари. Щёки запылали, и Солик опустил взгляд, боясь, что кто-то увидит его глупую, счастливую улыбку. Но её всё равно заметили, кто-то захихикал.
Братья пробыли в детдоме до обеда, и за это время успели увидеть, как живётся детям. Обстановка поражала бедностью: краска со стен осыпалась, и Аня при гостях стряхнула её с подушки. Кровати с продавленными пружинами, разваливающиеся от старости тумбочки, которые уже не спасут ни гвозди, ни шурупы. А на улице из развлечений – мячик да пара скакалок.
- А где вы учитесь? – Заинтересовался Амари, поняв, что им и не думают показывать классные комнаты.
- В столовой, на улице, в комнатах, - пожала плечами объявившаяся будто из ниоткуда Кэсси. – Где ж ещё?
- Разнообразие, - удивился старший принц. – Я думал, наукам обучают только в классе.
- Наукам?
При этих словах детдомовцы переглянулись, многие зафыркали.
- Писать и читать только богатые бездельники учатся, уж простите, - хихикнула девочка. – Нет, у нас одна дорога: в полях работать. Ну или слугами, как повезёт.
Это Амари совсем не понравилось. Науки расширяют перечень возможностей, а хоронить себя с детства – ужасно. И именно в этот момент его озарило, как исполнить своё предназначение, о котором твердили гости матушки. Для начала помочь этим детям!
***
Под вечер матушка была в спокойном расположении духа, и Амари осторожно завёл речь о детдоме. Королева нахмурилась, с неодобрением глядя на старшего сына. Младший в это время сидел поодаль за столом, смиренно не мешая – он переключился на рисование, и это дарило некоторое успокоение.
- Праматерь! В городе, одни! – Женщина возмущённо всплеснула руками. – Преступная беспечность! Чтобы этого больше не повторилось, ты же не хочешь меня до инфаркта довести?
Амари пристыженно опустил голову: надо же, расстроил матушку. И тем не менее он рискнул продолжить разговор.
- Простите… но пожалуйста, вы можете дать детдому больше денег? Они живут в ужасных условиях, игрушек совсем нет, краска на стенах облупилась… у них даже нет учителей.
- Его Величество не одобрит эту затею, а финансами распоряжается здесь он. – Матушка возмущённо фыркнула, сидя в кресле напротив Амари. Свет люстр играл на её чудесных рыжих локонах, убранных в пучок. – Вот только не вздумай просить у него, если не хочешь, чтобы и тебе досталось, - она устало положила руку на лоб. – Подумать только, эта маленькая бестолочь с утра так некстати оказалась у него на пути…
Карандаш затрещал в пальцах Солика, мальчик стиснул зубы. Хотелось снова закричать и что-нибудь разбить. Он не понимал, за что с ним так, почему его ругают, если виноват во всём отец?
- Матушка, он же случайно…
- Вечно у него случайно! Простудиться в жару случайно, упасть на ровном месте случайно! – Королева распалялась от своих же слов. – Праматерь, намучаемся мы с ним. Лучше бы его не существовало…
Солика будто ударили. Любовь брата отошла на задний план, стала неважна. Сердце часто забилось, и его затрясло. Глаза заслала пелена ненависти, когда он вскочил и развернулся к королеве, совсем не чувствуя боли в покалеченной ноге.
- Я не виноват! – Услышал он словно издалека свой отчаянный крик. – Вы мне тоже не нужны! Никто не нужен! Ненавижу всех!
Амари вскочил, с ужасом глядя на братишку. Матушка побледнела, когда в неё полетел стакан с карандашами. Разноцветные палочки высыпались прямо у атласного подола, а Солик уже бросился на королеву, размахивая кулаками. Амари едва успел перехватить его, и начал оттаскивать, а братишка вопил и извивался всем телом, пытаясь вырваться или хотя бы пнуть женщину.
- Убирайся! Убирайся отсюда!
- Зверёныш, - с ненавистью выплюнула королева, вставая. – Амари, так-то ты воспитываешь брата?
- Простите! – Воскликнул Амари, сам сбитый с толку и едва не плача. – Солик, пожалуйста, перестань! Что с тобой?
- Чтобы я этого больше не видела, - матушка резко развернулась и покинула комнату, громко хлопнув дверью.
А Солик всё вырывался и орал, что сбежит, что убьёт всех. Амари крепко держал его в объятиях, стоя позади, и бессильно рыдал, не понимая, что происходит. Он даже не замечал достающихся ему ударов, больнее всего было сердцу.
Но рано или поздно растерянность уступает место собранности. Сбросив груз потрясения, мозг активно заработал, пытаясь решить возникшую проблему. Амари дотащил брата до кровати и повалил туда.
- Всё, успокойся! Солик, немедленно успокойся!
- Не-е-а-а-ат, - провыл братишка, яростно отбиваясь. – Ненавижу-у-у!
- Ну пожалуйста! Меня-то за что? Солик!
- Сам солё-о-оный! Сам припра-а-а-ава! Я На-а-ат!
Истерика постепенно сходила на нет, и обнажалось чистое упрямство. Солик продолжал хныкать, нарочно себя накручивая и не желая сдаваться. Никто его не любит. Только и норовят обидеть. И он поступит так же!
А потом его придавил вес брата. Амари так же упрямо обнял его.
- Нат. Натушка… пожалуйста, - забормотал он. – Успокойся… мне больно тебя таким видеть. Ты же такое солнышко, не надо тучек…
Солик застонал и снова попытался хныкать. Но взволнованный голос брата отрезвил, и мальчик быстро умолк. Накатило жгучее раскаяние: он же расстраивал Амари! От осознания, что натворил, Солик снова расплакался, только тише и прижимаясь к брату.
- Прости-и-и…
- Конечно… не плачь… я так тебя люблю, братишка…
- И я тебя-а-а… Ну зачем она та-а-ак?
- Она тебя совсем не знает.
- А как же эта… когда ты опре… апре… когда человек невиновен, пока… пока обратного не докажут…
Амари только вздохнул. Некоторые люди просто не могут не осудить другого, часть любви в них сломана. А отец её и вовсе был начисто лишён. Хотелось успокоить братишку, сказать всю правду… но ему только больнее будет. Правда была горька: Солик никому не был нужен с самых первых дней. Только Амари и Тризнову – по крайней мере, врач не отмахивался даже от самых незначительных проблем младшего принца.
- Так… вот... – только и нашёл, что пробормотать, Амари, и тут же приподнялся на локте. – Солик, а знаешь что?
В первый момент он и сам не знал, что может предложить, и сказал, лишь бы отвлечь братишку. Но едва Солик взглянул на него, озарение пришло само собой. Как братишка светился, общаясь с детдомовцами! Конечно же, захочет их порадовать.
- Пусть родители не могут помочь детдомовцам. Это сделаем мы!
- Ой, а как? У нас нет денег…
- Можно отдать часть игрушек.
Солик рывком сел, и увидев, что его золотые волосы растрепались, Амари с улыбкой их пригладил. А братик поправил очки, радостно уставившись на старшего.
- А ещё я могу подарить несколько рубашек! Их и так много, а дети в обносках!
Захваченные чудесной идеей, братья тут же засуетились – правда, Амари вовремя успел перехватить Солика за руку, когда тот, в порыве наступив на покалеченную ногу, едва не налетел на угол стола.
- Потише, не убейся.
Младший тут же упал на колени и пополз к ящику с игрушками, а Амари начал копаться в шкафу.
- Вываливай всё! Надо куда-то сложить подарки!
- Хорошо!
В опустевший ящик полетели одежда, домашние туфли, игрушки, карандаши и книги. Принцы запыхались, а сердца радостно бились в предвкушении, как они подарят это всё детдомовцам, и как те обрадуются.
Но в суете наступила пауза, когда Солик взял в руки большого жёлтого зайца. Симпатичный, упитанный, с блестящими пластиковыми глазками – его подарили недавно, и мальчику нравилось его обнимать. Вот и сейчас принц обнял игрушку… и аккуратно посадил в ящик, к другим «ненужным» вещам.
- Солик, - Амари был поражён. – Ты его отдаёшь? Он же твой любимый…
- Мне… ещё подарят, - отмахнулся мальчик, отворачиваясь.
Сердце кольнуло жалостью, но в то же время он не мог оставить игрушку себе. Вдруг остро захотелось увидеть, как обрадуется Аня: ведь она сможет водить нового зайца на прогулку!
Суету оборвал стук в дверь. Вошедшая няня замерла на пороге, потрясённо схватившись за сердце.
- Ох, Праматерь! Что это вы удумали? Спать пора, а тут такой бардак!
- Мы хотим порадовать детдомовцев, - поделился Солик, гордо поднимая голову. – Мы им всё это подарим.
Няня всплеснула руками.
- Ах, что за вздор! Я срочно пошлю за служанкой, она разложит всё по местам. А вы – скорее умываться и марш по кроватям!
- Это не вздор, - вспыхнул Солик, вскакивая.
Но не удержался и тут же рухнул обратно на ковёр. Голову пронзила боль, и он вскрикнул, отпихивая ящик. Амари и няня бросились на помощь.
- Срочно к Тризнову, - решила женщина, увидев, что кожа на лбу Солика рассечена.
- Я сам отведу, - привычно взял на себя роль старшего Амари.
- Как пожелаете. Я похлопочу об уборке.