Стадлинг, или Иван Иванович, как его именуют русские крестьяне, также собирает информацию о положении меньшинств, например староверов, сектантов и поволжских немцев. В общей сложности он проведет в России четыре месяца, пока проблемы со здоровьем не вынудят его покинуть голодающие российские регионы. В начале мая открывается навигация на Волге, и Стадлинг уезжает в Швецию через Москву. На семью Толстых Стадлинг производил чрезвычайно благоприятное впечатление. В глазах Лёвы он навсегда остается «приятным товарищем, а главное, прекрасным и добрейшим человеком».
Местное отделение Красного Креста организовывает поставки зерна, но существенная помощь поступает также из-за границы. Американский комитет присылает двенадцать подвод кукурузной муки, а американец Брукс жертвует четыре тысячи рублей и два вагона пшеницы. В конце марта волжским пароходом прибывают девять подвод с высококачественной мукой. От Софьи Андреевны Лёва получает три тысячи рублей на приобретение материалов для посевной. Важно также закупить квашеную капусту, источник необходимых витаминов.
Помимо голода, одолевают болезни – брюшной тиф, дифтерия, цинга и оспа. Болеет от 20 до 30 процентов населения. Три временных лазарета не справляются с нагрузкой. На практике это означает, что один врач и один фельдшер обслуживают десять тысяч человек. В одной из деревень обнаруживается семья, все члены которой заражены сифилисом. Снежная и рекордно холодная зима приносит с собой новую напасть – холеру. Дом, куда она приходит, являет собой страшное зрелище. На земляном полу заснеженной глиняной мазанки вповалку лежат больные и мертвые. Доведенные до отчаяния люди порой пытаются совершать самоубийства. «Ничего, – говорит мальчик о своем отце, – он только самую мякоть порезал, до горла не дошло, ножик-то тупой был».
К весне начинают заболевать врачи и сестры милосердия. Лëва тоже заражается тифом, но продолжает работать даже с температурой под сорок. Все желают выздоровления молодому графу. В глазах крестьян он сродни святому. Когда Лёве становится лучше, приходит крестьянка и просит его пойти с ней к ее больному, охваченному горячкой сыну. «Что же я могу ему сделать? – спросил Лëва. – Я пришлю вам лучше доктора». – «Нет, взойди ты к нам сам, ягодка, ну хоть на минуточку, взгляни только…»
Посреди всех несчастий источником утешения становится вера. Лёва хорошо относится к православным священникам, которые помогают в работе народных столовых. Еще более высоким духовным сознанием обладают русские сектанты, прежде всего местные молокане. Заповедь «возлюби ближнего» крестьяне воспринимают серьезно.
Это та всемогущая, живучая, духовная сила русского человека, которая ничем не может быть ни подавлена, ни заглушена. Это та сила, которая спасает и спасала Россию, которая отличает ее от других стран, —
делает вывод Лёва. Когда у него спрашивают, какой он веры, Лёва отвечает, что он совестник.
По подсчетам Лёвы, стараниями его и помощников спасены от голода порядка восьмидесяти тысяч жизней. Но официальные учреждения с неохотой признают подобную помощь от частных лиц. Для них проще всего отрицать серьезность ситуации. Некий земский бюрократ обвиняет Лёвин штаб помощи в том, что они балуют крестьян бесплатной едой, называя их «государством в государстве». Чтобы продемонстрировать собственную власть, чиновник готов закрыть несколько народных столовых «за ненадобностью». Кроме того, он отказывает в разрешении на сбор средств для организации передвижной библиотеки. Лёва замечает, что в крестьянских домах нет ни книг, ни газет. «Эта пища нужнее хлеба», – пишет он в прошении о пожертвовании. Библиотеку открыли вопреки сопротивлению сверху.
Как и родители, Лёва публикует подробные отчеты о своей текущей работе. Осенью он планирует придать этим опытам форму книги, но у него есть и кое-что еще – рассказ «Вечер во время голода» 1897 года, предварительный набросок, основанный на собственных впечатлениях от работы в Патровке. В этом тексте Лёва резко противопоставляет полную наслаждений жизнь образованного класса, праздничный стол и танцы – и последние дни изможденных, умирающих крестьян. Можно ли закрыть глаза на происходящее рядом, скрыться от горькой действительности? Отцовское чувство вины заметно в самокритике Лëвы. Добровольная помощь народу – это возврат лишь толики того, что было заимствовано.
В 1900 году книга Лёвы «В голодные годы» появляется наконец на прилавках. На достаточном расстоянии от национальной катастрофы Лёва четко видел и суть проблем, и способы их решений. Отсутствие знаний и низкий культурный уровень тормозят всякое развитие. Крестьянам нужно дать гражданские права, закрепив их конституционно. Необходимо модернизировать сельское хозяйство и осознавать угрозу истощения земельных ресурсов. Но в первую очередь Лёва требует проведения структурной реформы. Общинную систему с совместным распределением должны заменить частные хозяйства.