– Слушайте!
И тут Валерка понял, что это не от тишины у него в ушах звенит! Откуда-то доносился тонкий мелодичный перезвон. Буквально из-под ног!
Наклонился, раздвинул густую зелень травы – и увидел мобильник Сан Саныча! «Самсунг» в черном чехле! Это он звенел!
Ну и Лёнечка – даром что спит на ходу, а вон какой внимательный оказался!
Валерка схватил мобильник, открыл чехол. На дисплее слабо вспыхнула надпись «Валерку встретить» – и экран погас. Телефон разрядился, подав последний сигнал!
– Погодите, здесь еще что-то есть! – воскликнул рядовой Федин и вытащил из травы две связки ключей, бумажник, ручку и блокнот.
Ручку и блокнот Валерка видел впервые, а все остальное сразу узнал. Это были вещи Сан Саныча, которые он обычно носил в карманах! Бумажник его, ключи от дома и – с брелоком – от машины.
Валерка шагнул вперед, ничего не видя от волнения, и чуть не упал, обо что-то споткнувшись.
Это оказалась проржавевшая табличка, вбитая на какой-то могиле почти вровень с землей.
Рядовой Федин поддержал его под руку, а Кравченко строго сказал:
– Федин, дай-ка мне вещдоки, а то растеряешь!
Валерка нервно сглотнул.
Вещдоки… значит, сержант Кравченко уже не сомневается, что Сан Саныч стал жертвой преступления?!
Постоял, с необычайным вниманием глядя на эту ржавую табличку. На самом деле он изо всех сил старался сдержать слезы.
Где Сан Саныч?! Что с ним?!
Валентина подошла поближе и тоже уставилась на табличку.
– Здесь только номер какой-то написан, – сказала она. – Это почему?
– Так хоронят неопознанные трупы, – проговорил Михаил Иванович.
– Там тоже неопознанные трупы? – махнула рукой Валентина на еще одну такую же ржавую табличку – на самом краю кладбища, на склоне, ведущем к реке.
– Наверное, – пожал плечами Михаил Иванович. – Ребята, обуйтесь-ка. Неизвестно, сколько тут еще таких колышков натыкано. Напорешься на ржавую железяку – не обрадуешься!
Лёнечка постучал ногой об ногу и всунулся в кроссовки, а Валентина села, обтерла пыльные ступни носками, потом надела носки, кроссовки и принялась завязывать шнурки какими-то ужасно сложными узелками.
– Это называется «узел хирурга», – сообщила она, заметив, что Валерка таращится на эти хитросплетения. – Нас Михаил Иванович научил. Лёнечка вообще кроссовки не расшнуровывает, а я так не люблю. Этот узел целый день не развязывается! Я тебя научу, хочешь?
Валерка кивнул, чувствуя, что немного успокоился от ее незамысловатой болтовни.
– Пошли, пошли, – взял его за плечо Михаил Иванович и подтолкнул вперед.
Валентина не отставала от них.
Задержался только Лёнечка. Он снова взглянул на ржавый колышек – и вдруг его так и затрясло, даже ноги подкосились.
Лёнечка с трудом удержался от крика.
Что его так напугало? Он не знал, не понимал, откуда взялся этот внезапный приступ необъяснимого ужаса.
Ну, чья-то могила. Забытая, заброшенная… Такое бывает. Ну и что?!
Но стало страшно, страшно, невыносимо страшно!
Лёнечка бросился догонять остальных, но ему еще долго чудилось, будто вслед смотрят чьи-то холодные, ненавидящие глаза.
Если бы он оглянулся, то увидел бы, что из густых зеленых зарослей тут и там поднимаются стебли белой искрящейся травы и тянутся вслед ушедшим людям, жадно пошевеливая своими ворсинками.
Белой траве не нужны были все эти люди – ей нужен был только один из них. Но другие могли помешать расправиться с ним, поэтому она пока оставила будущую жертву в покое.
Этот человек никуда от нее не денется. Он вернется, обязательно вернется сюда – вернется ночью! И тогда она уничтожит его – как уже уничтожила тех троих обреченных. А потом дойдет черед и до всех остальных… И она настигнет их, где бы они ни скрывались!
Мама Марина уехала в Нижний проведать заболевшую сестру. Обещала вернуться через два дня. Это время Валюшка должна была провести у Михаила Ивановича вместе с Лёнечкой. Она ничего не имела против. Вдобавок должен был приехать племянник Сан Саныча.
Он приехал. Однако Сан Саныч исчез!.. И вообще все пошло не так, не так…
Валюшка нервно повернулась на бок, потом опять на спину, потом на другой бок.
Перед тем как отправить ее к Михаилу Ивановичу, мама Марина чуть ли не полдня стояла у плиты – и в результате Валентина принесла с собой немалый тазик с булочками и еще один с печеньем. Пообедать никто не успел, вот и наверстали упущенное за ужином, а заодно прикончили булочки и печенье. Очень старались, чтобы ничего наутро не осталось: ведь мама Марина пользовалась каким-то особенным французским рецептом и все это было вкусное, только пока свежее. А как зачерствеет – в рот не вломишь.