– Эй, друг, ты еще с нами? Шепчешь чего-то под нос, – усмехнулся Илья.
– Да тут я. От меня так просто не отделаться, – ответил Егор.
– Ты так пристально смотришь в окно, как будто в этой мгле что-то видно, – засмеялась Лиза.
На подоконнике рядом с девушкой отпечатались следы грязных лапок. Ошеломленная Лиза отпрянула назад, и сделала это вовремя. На окошке уже сидел коловертыш рыже-бурого окраса.
– Ноя пришла сказать спасибо, – промурлыкал зверек, внимательно глядя на Егора.
– Не за что: мы же одна команда, – сказал ведьмак. – Вы всегда можете на меня рассчитывать.
– Я вы на меня, – галантно ответила подруга Чистюли. – Честно говоря, я больше люблю, когда меня называют Софи, – и она протянула Егору лапку.
– Как скажете, Софи, – Егор легко кончиками пальцев коснулся неожиданно мягкой шерстки.
– А ты милашка! – Ноя-Софи стрельнула глазками и, исчезая, добавила, – когда я начну ныть, просто заткните уши.
– Договорились, – согласился Егор.
– Чего она будет делать? – удивился Илья.
– У каждого коловертыша свое фирменное оружие, – усмехнулся Егор.
Утром (по крайней мере, Егор утверждал, что это утро) они основательно подкрепились. На этом настоял ведьмак. А домовенок Федя с удовольствием притащил с кухни оставшиеся припасы.
– Не уверен, что смогу воевать с таким набитым животом, – хмыкнул Илья.
– Хотелось бы, чтоб нам этого запаса хватило, – вздохнул дядька домовой, выскребая из кастрюли остатки кашки.
– Да я теперь неделю не смогу ничего съесть, – покачала головой Лиза.
Егор и Вера Павловна переглянулись.
– Ладно, пора, – ведьмак встал. – Каждый помнит, что ему надо делать?
– Может мне все же лучше пойти с вами в дом? – довольно робко предложила Вера Павловна, которая, казалось, уже признала лидерство Егора.
– И кто нас в случае чего наружу вытащит? – вздохнул домовой Петр Ефимыч.
Вся компания осторожно вышла из дома, чтобы подойти поближе к колодцу. Коловертыши вместе с домовыми были настороже, защищая людей от возможной атаки чубасей.
Егор шел первым молча. У него вообще не осталось сил на разговоры. Вся энергия собранная воедино была направлена на прорыв в прошлое. Он делал это не первый раз, но каждый раз по новой открывал в себе эту способность перелистывать страницы времени. Тонкие и полупрозрачные они проносились перед ним вихрем чужих слов и эмоций. Вот Илья с еще не такой пополневшей Лизой заходят в дом, слушая прежних хозяев. Вот гастарбайтеры роют фундамент. Вот бульдозеры ломают прежде стоявшие здесь бревенчатые домики. А вот и декабрь семь лет назад. Из трубы двухэтажного добротного дома неподалеку валит дым. Рядом стоит уже знакомый колодец.
– Я вот что подумал, – голос Ильи вырвал Егора из пелены времен. – Мы долго так смотреть на тебя будем? Надоело уже… – Илья не закончил фразу, понимая, что они стоят на снегу рядом с домом гадалки.
Вокруг синело сумрачное и очень морозное утро.
– И почему мы не догадались одеться потеплее? – поежилась Лиза.
– Мы здесь двойники, почти призраки, – пожала плечами Вера Павловна. – Строго говоря, мы настоящие сейчас в другом месте. Поэтому нам что жара, что холод – все едино. Итак, в прошлом в это время я с родственниками только что сошла с электрички. Мы играем с братом в снежки на станции и даже не понимаем насколько все серьезно. Ему тогда двенадцать исполнилось – это было его третье боевое задание.
– А я еще учусь в школе и получаю пинки от хулиганья за то, что выгляжу как последний лох, – хмыкнул Илья.
– Ну почему лох, просто парень из небогатой семьи, – поправила его Лиза. – А я, кажется, семь лет назад в это время первый раз поехала с родителями за границу.
Старый домовой вздохнул и покосился на небольшой дощатый домик метрах в пятидесяти от дома гадалки. – А моя хозяюшка в тот день пирогов хотела напечь.
– Нам пора! – прервал поток воспоминаний Егор.
Все дружно двинулись к дому гадалки.
К двухэтажному ухоженному домику, покрытому красной черепицей вела аккуратная расчищенная дорожка. На больших окнах висели дорогие занавеси. А под снегом угадывались тщательно распланированные клумбы. Было очевидно, что хозяева особнячка живут в достатке. А высокая елка у дома украшенная яркими игрушками создавала просто идиллическую картинку.
– Красиво как в сказке, – улыбнулась Лиза.
– Да нам с братом тоже елка тогда очень понравилась, – согласилась Вера Павловна и запнулась.
Егор настороженно вглядывался в дом. Смутное беспокойство зашевелилось в душе. Он сделал шаг и почувствовал, как земля дрожит под ногами. Елка у дома качнулась, звякнув игрушками.
– Странно, нахмурилась повариха. – Насколько я помню земля начала дрожать уже после того как мы вошли в дом. А потом…
Коловертыш, как всегда появившийся из ниоткуда на плече Егора, что-то быстро застрекотал ведьмаку в ухо.
– Мы опоздали, – мрачно сказал Егор. – Чистюля говорит, что внутри дома битва в самом разгаре.
Вера Павловна побледнела и рванула к особнячку, но у нее на руках повисли домовые.
– Да я понимаю. Нельзя – прошептала она бледными губами, – Я стою сейчас на входе. Прикрываю отход, чтобы дверь не захлопнулась. Но почему? – она повернулась к Илье. – Неужели я перепутала расписание электрички?
– Потому что я не математик, а дерьмо, – прошептал он. – Я не учел, что еще пару лет назад существовал переход на зимнее время.
– Хватит! – жестко сказал Егор. – Второй раз я сюда всех привести не смогу. Слишком короткий временной промежуток. Действуем по плану, но учитываем, что времени у нас в два раза меньше. Он открыл калитку и решительно ступил на дорожку. Илья и два домовых пошли следом.
– А ну-ка остановись, – прошептала Вера Павловна, подставляя ногу и тормозя торопящуюся закрыться калитку. – Помоги, – попросила она Лизу.
Та взялась за металлическую ручку, не понимая, почему повариха сама не может ее удержать. Обычная деревянная калитка оказалась такой тяжелой, будто ее выплавили из чугуна. Но под напором двух женщин она нехотя сдвинулась с места и под конец неожиданно широко распахнулась наружу.
– Что за чертовщина? – поежилась Лиза.
– Становимся здесь, – скомандовала Вера Павловна, и подперла спиной дверцу. Теперь, став почти невесомой, она так и норовила захлопнуться под порывами легкого ветерка.
– Стой! На границу у забора не заступай, – поправила повариха Лизу, старающуюся стать рядом.
– Я не вижу никакой границы, – сердито сказала Лиза. Происходящее напоминало ей дурную игру по непонятным правилам.
– Ну, разумеется, – вздохнула повариха. – Извини, что грубо получилось. Просто за тебя беспокоюсь. Давай так. Если я что-то говорю, ты это сразу делаешь, а я чуть позже объясню: почему сделать надо именно так. Ну что приступ гнева прошел? – и она улыбнулась Лизе.
– Прошел, – кивнула Лиза. – Не понимаю, что на меня нашло.
– Они нас рассорить хотят, – Вера Павловна кивнула неопределенно в сторону дома. – А теперь дай руку.
– Лиза послушно протянула ладошку.
– Смотри моими глазами, – приказала повариха и накрыла ладонь девушки своей рукой.
Лиза вздрогнула. Ну как она могла не увидеть? Вот же эта граница. Полыхает сине-зеленой змейкой прямо за калиткой. Да и дорожка к дому виделась уже не белой, а такой же зеленоватой, чем-то подсвеченной изнутри. Посередине дорожки мерцали коряво накарябанные красные стрелки, ведущие к крыльцу дома гадалки.
– Это примитивная магия, – поморщилась повариха, – чтобы человек, ступивший на стрелку, уже не мог вернуться обратно, а прямиком в дом шел и деньги отдавал за колдовство.
– Ничего себе примитивная, – выдохнула Лиза.
– Да она таких стрелок от самого вокзала нарисовала. Но люди-то ходят разные. Сильные духом всю эту фигню напрочь затоптали. Сильных никакой магией не возьмешь.
– Правда? – спросила Лиза, думая об Илье, зашедшем в дом, пока они боролись с калиткой.