Он дал людям вождя связку мотыг и топориков. С этим они ушли.
Много дней спустя Мукано-Лвево пришел к вождю, тот с радостью принял его, а наутро кузнец сказал:
— Дольше я не могу у тебя оставаться, нынче я очень спешу.
Вождь дал ему раба в провожатые и просил навещать почаще.
Вскоре вождь уехал по делам, а Мукано-Лвево, соскучившись, приехал к нему в гости. Старшая жена вождя приняла его с почестями и проводила в лучшую из хижин. Поздно вечером она пришла к нему, и они проболтали до поздней ночи. Наконец Мукано-Лвево сказал:
— Тебе пора уходить, жена моего друга, дай мне запереть дверь.
Но женщина отказалась.
— Я не хочу уходить,— сказала она.— Я хочу, чтобы ты спал со мной.
Мукано-Лвево ответил:
— Я этого не хочу, ведь ты жена вождя и он накажет меня.
— Не бойся,— отвечала она.— Уступи женскому желанию.
— Я согласен,— сказал он.— Но помни: вся вина лежит на тебе.
— Я сгораю от желания,— ответила она.
В полночь старшая жена покинула хижину гостя. Перед рассветом Мукано-Лвево пришел к ней и сказал:
— Я иду домой.
— Нет, я хочу, чтобы ты остался.
Проведя с этой женщиной пять ночей, Мукано-Лвево ушел восвояси. Много дней спустя, когда у старшей жены появился живот, вернулся вождь. Тотчас он послал за всеми своими женами. Они собрались, и он убедился, что с ними все в порядке. Но тут черед дошел до старшей жены, и вождь спросил:
— Старшая жена, кто сделал тебя беременной?
Она же отвечала:
— Я не беременна. У меня просто болит живот, вот он и раздулся.
— Ты лжешь! — рассердился вождь.— Если ты не скажешь мне правду, я убью тебя.
Делать нечего, созналась старшая жена:
— Мукано-Лвево сделал меня беременной. Когда ты уехал, он пришел сюда и в течение пяти ночей спал со мною.
Вождь страшно разгневался:
— Приведите сюда немедля этого негодяя и убейте его. Люди пошли и схватили Мукано-Лвево.
— Разрешите мне попрощаться с дядей,— попросил он. Люди смилостивились и отвели его к дяде. Дядя, завидев племянника, спросил:
— Что ты натворил, признавайся!
Промолчал Мукано-Лвево, но люди вождя сказали:
— Он был с женой вождя и сделал ее беременной.
— Убейте его! — разгневался дядя. Однако жена дяди за него заступилась:
— Как ты можешь, мой муж, говорить подобное! Он ведь твой родственник.
— Убейте его! — упорствовал дядя.— Он отрекся от меня уже давно. Он никогда не бывает здесь. Я не желаю его больше видеть!
Тогда жена сказала:
— Скажи этим людям, что дашь выкуп за своего родственника.
— Ни за что! Разве я в состоянии? Он и сам богаче меня гораздо.
Наступила ночь. Жена дяди сытно накормила всех, и люди вождя уснули. В полночь женщина разбудила Мукано-Лвево. Она протянула ему женскую набедренную повязку.
— Надень ее. Когда тебя приведут к вождю, попроси, чтоб тебе дали кузнечный молот, мол, хочешь напоследок покузнечить. А когда будешь работать, сделай так, чтоб упали твои одежды. И увидишь — вождь помилует тебя.
На другое утро люди привели Мукано-Лвево к вождю. Он тотчас велел позвать свою старшую жену.
— Скажи мне, жена, это тот самый человек, который пять ночей провел с тобою?
— Он самый!
— Нет! — воскликнул Мукано-Лвево.— Эта женщина лжет!
— Как бы ты ни отпирался, мы все равно казним тебя утром,— решил вождь.— А пока заприте его в дальней хижине.
Настало утро, и по приказу вожди привели Мукано-Лвево. Тут он обратился с просьбой к вождю:
— Пусть твои люди принесут мне кузнечный молот, Я хочу напоследок попрощаться со своим ремеслом.
Вождь согласился. Мукано-Лвево пошел в кузницу и начал работать. Неожиданно одежды упали с кузнеца, и остался он в одной женской набедренной повязке. Вождь до крайности удивился: выходит, под мужской одеждой кузнеца пряталась женщина! Срочно позвали старшую жену.
— Видишь,— закричал вождь,— оказывается, кузнец — женщина! А коль скоро это женщина, она не могла провести с тобой пять ночей и сделать тебя беременной. Значит, ты мне лгала.
— Да,— созналась старшая жена.— Под видом Мукано-Лвево пряталась моя товарка. А забеременела я от другого человека.
Вождь почувствовал свою вину перед Мукано-Лвево и сказал:
— Кто бы ты ни был, я опозорен, потому что я оболгал тебя.
Он выделил много щедрых даров кузнецу и приказал своим людям отнести их Мукано-Лвево. Но тот попросил:
— Давайте зайдем к моему дяде, я хочу, чтобы эти подарки достались ему.
А дядиной жене он сверх того пообещал множество ценных вещей из своего дома.
И впрямь, как только кузнец вернулся домой, он собрал все самое дорогое, что у него было, и отправил дядиной жене. Вот так спасся Мукано-Лвево.
Как плут плута вокруг пальца обвел
Задумал один человек приобрести по дешевке в хозяйство овцу. Вот он и взял полдюжины обыкновенных палок, связал их вместе, а с одного конца обмотал козлиной шкурой, так чтобы со стороны казалось, будто это связка мотыг. Перекинул их через плечо и отправился на базар. «Вот, думает, всучу и эти палки под видом мотыг какому-нибудь простаку, а на вырученные деньги овцу куплю».
Пришел он на базар, глядь — удача! — мимо идет человек и ведет на привязи овцу. Хитрец и говорит:
— Давай, друг, меняться! Я тебе — мотыги, а ты мне — овцу.
— Давай,— охотно согласился тот. Сладили они дело и отправились по домам.
Когда бывший владелец овцы размотал козлиную шкуру, то увидел, что это никакие не мотыги, а обыкновенные палки. Ну и рассердился же он! Однако вскоре успокоился и стал хохотать: он вообразил, каково сейчас тому, кто приобрел его овцу.
А тот, вернувшись домой, привязал овцу во дворе и крикнул сыну:
— Поди накорми овцу свежей травой, бедняга с самого утра ничего не ела!
Кинулся мальчик выполнять поручение отца, но вскоре вернулся и с унылым видом говорит:
— Чудная какая-то овца, отец. Лежит и не блеет, и от еды отказывается.
Побежал отец во двор проверить, правду ли говорит сын. Глянул на овцу и видит: да она же неживая! Он велел сыну принести нож, вспорол овце брюхо, а там полным-полно соломы. Выходит, его самого одурачили, вместо живой овцы всучили чучело!
— Ай-ай-ай! — закричал мошенник.— Обманули меня! Не иначе как этот человек — злой колдун. Сделал чучело и волшебными заклинаниями заставил ходить как живую овцу. А сейчас чары кончились, и у меня вместо живой овцы оказалось чучело, набитое соломой!
Лумпума и Лонге
Лумпума женился на Лонге и привел ее в свой дом. Вскоре она попросила у мужа разрешения навестить мать. Счастливый Лумпума не хотел расставаться с юной женой и сказал:
— Подожди немного, побудь со мной, пока не забеременеешь.
Еще через некоторое время, когда стало ясно, что Лонге понесла, она опять повторила свою просьбу:
— Разреши мне пойти к матери.
Но Лумпума по-прежнему не хотел ее отпускать.
— Подожди, пока ребенок родится.
Лонге родила сына и снова попросилась пойти к матери показать внука. Но Лумпума уговорил ее подождать: пусть мальчик научится ходить.
Сын подрос, он уже бегал по двору и бойко говорил, и Лонге снова захотела отвести мальчика к матери.
— Подожди, пока сын сможет сам ходить на реку за водой,— удержал ее Лумпума.
Наконец, когда мальчик научился набирать в реке воду, Лумпума отпустил жену с сыном в деревню к ее родным. Там Лонге неожиданно заболела и умерла.
Мать Лонге немедля сообщила зятю о случившемся.
Лумпума, не находя себе места от горя и отчаяния, пошел искать, кто бы сочинил ему прощальную песню и оплакал вместе с ним смерть любимой жены.
Шел он, шел, и навстречу ему Черный дрозд.
— Сочини мне песню-плач о моей Лонге,— взмолился Лумпума.
И Черный дрозд запел:
— Ничего ты не смыслишь в погребальных песнях. Лети себе,— с досадой промолвил Лумпума и пошел дальше.