Папа оставил мне пять тысяч долларов наличными на всё, что мне было нужно, пока его не было. Если бы я отклонила предложение Джека, миссис Лечеминант, вероятно, отправила бы нас с Корделией сегодня за покупками. Было бы лучше пойти с Джеком. Он был дружелюбен, настолько дружелюбен, что я была почти уверена, что он пытался компенсировать холодность Корделии.
— Если ты не против отвезти меня, — сказала я.
Он усмехнулся.
— Я не против.
— Дай мне несколько минут, чтобы собраться.
Рорк закатил глаза.
— Только девушкам нужно готовиться тратить деньги.
Джек откинулся на спинку стула.
— Это не то, что ты должен говорить девушке, — сказал он Рорку. — Ты говоришь: Ты уже отлично выглядишь, — Джек кивнул мне. — Кстати, ты уже отлично выглядишь.
— Я ненадолго, — я не соврала. По крайней мере, по меркам девушек.
Джек отвёз меня в Саут-Шор-Плаза. Он провёл меня мимо мест, где я обычно делала покупки, в сторону самых дорогих универмагов. Неделю назад я бы настояла на том, чтобы поехать куда-нибудь подешевле, но теперь я не могла убедить себя, что деньги достаточно важны, чтобы поднять этот вопрос.
Я не ожидала, что Джек внесёт в это какой-либо вклад. Рорк никогда так не делал, когда я ходила с ним по магазинам. Джек помог мне выбрать вещи и хотел посмотреть, как я их примеряю. Демонстрировать ему наряды было странно. Было что-то интимное в том, как его глаза скользили по мне, в улыбках, которые он посылал, когда ему нравилось, как сидят джинсы или свитер.
— Я рад, что ты выбрала так много голубых вещей, — сказал он сразу. — Синий цвет подчёркивает цвет твоих глаз, — его взгляд стал задумчивым, одобрительным. — У тебя красивые глаза.
После того, как я нашла достаточно одежды и заплатила за неё, и мы перетащили всё в машину Джека.
— Спасибо за твою помощь, — сказала я, когда он открыл багажник. — Мне жаль, что тебе пришлось потратить полдня на то, чтобы быть моим консультантом по стилю.
— Нет проблем, — он положил пакеты внутрь. — Мне понравилось, что был повод пялиться на тебя без остановки.
Я покраснела от комплимента. Джек флиртовал. И он был достаточно красив, достаточно богат, и, вероятно, у него могла бы быть любая девушка на выбор. Его внимание не должно было так подпитывать моё самолюбие, но оно это сделало. Я предположила, что после того, как Дейн использовал меня, было приятно слышать, что кто-то считает меня привлекательной.
Джек выпрямился и потер шею сзади.
— Не говори Рорку, что я это сказал. Он немного перегибает с заботой, не так ли?
— Да, — сказала я. — Вроде того.
Джек закрыл багажник.
— Перед тем, как мы вчера отправились осматривать достопримечательности, он отвёл меня в сторону и сказал, что, если я сделаю что-нибудь ещё, чтобы расстроить тебя, он разорвёт мои внутренности пополам.
Я вздохнула.
— Извини за это.
"Мерседес" стоял в конце парковки, среди рядов пустых машин. Мы сели в машину, и я по привычке заперла двери. На этот раз движение показалось ироничным. Мы были Сетитами. Это всем остальным нужно было запирать от нас свои двери.
— Я не виню Рорка за чрезмерную заботу, — сказал Джек, устраиваясь на своём месте. — Я полагаю, у него было много работы, держа парней подальше от тебя.
Я не ответила. Эта тема приведёт к Дейну, от разговоров о нем я планировала держаться подальше. Я просто улыбнулась в ответ. Джек был прекрасным отдыхом для моего взгляда. Когда пытаешься забыть о своём бывшем парне-ставшем-врагом-который-теперь-пытается-убить-тебя, наличие горячего парня, на которого можно посмотреть, очень кстати.
Джек не завёл машину. Казалось, он чего-то ждал. Нет, он думал о том, как бы что-то сформулировать.
— Всё это...
Всё это — Рорк и я, внезапно брошенные в его семью? Моё нежелание жить как Сетит? Я напряглась, ожидая, когда Джек закончит свою фразу.
Он положил руку мне на колено.
— Послушай, я хочу, чтобы ты знала, что я сожалею о твоей первой ночи здесь. Действительно. Мы с Корделией не думали о том, как тебя воспитывали, я имею в виду, с твоей мамой и всем остальным...
Фраза прозвучала несколько оскорбительно.
— А что насчёт моей матери?
Джек убрал руку с моего колена и провёл ею по волосам.
— Я только усугубляю ситуацию, не так ли? Я пытаюсь сказать тебе, что ты мне нравишься. Я готов попробовать, если ты готова.
— Готов попробовать?
— Мы, — сказал он.
Я всё ещё не была уверена, что он имел в виду.
— Мы что?
Он удивлённо поднял брови.
— Разве ты не знала, что наши родители хотят, чтобы мы были... — он указал на меня, как будто это могло привести к слову, о котором идёт речь. — Ну, ты знаешь, парочка. Которая, в конце концов, поженится.
Я медленно выдохнула, мысленно повторяя слова Джека, чтобы убедиться, что поняла их. Казалось, было не много разных способов интерпретировать слова: в конце концов, поженятся.
— Ты хочешь сказать, что Сетиты заключают браки по договорённости? — я почувствовала мгновенную вспышку гнева. Недостаточно было того, что мой отец почти не давал мне права голоса в моей собственной жизни. Теперь он пытался контролировать, за кого я выйду замуж?
— Не по договорённости, — сказал Джек. — Но они бы поощрили это. Нас не так уж много вокруг, поэтому родители обычно подбирают пару для своих детей.
Я потёрла пальцами висок, пытаясь унять жужжание в голове.
— Это ещё одна вещь, о которой мой отец должен был мне рассказать.
— Ты не знала? — Джек подвинулся к дверце машины, чтобы лучше меня видеть. — А Рорк знает?
— О нас?
— О нём и Корделии.
Я рассмеялась от этой мысли.
— Ну, это союз, который не сработает.
Джек не казался обеспокоенным.
— Они переживут свою ссору. Как только Рорк увидит, что с тобой всё будет в порядке, он простит Корделию. Она так действует на парней.
Я снова рассмеялась, на этот раз нервно. Машина вдруг показалась маленькой. Я не собиралась позволять отцу выбирать мне мужа, но я не знала, как сказать об этом Джеку, не оскорбив его.
— И когда должен состояться этот союз между нами?
— Не в ближайшее время. Мы оба слишком молоды. А пока мы должны получше узнать друг друга.
Слишком молоды. Что это значило для людей, которые могли жить вечно?
— Сколько тебе лет? — спросила я.
Он улыбнулся, наслаждаясь моей нервозностью.
— Как ты думаешь, сколько мне лет?
Моё беспокойство усилилось ещё больше. Ему могло быть несколько столетий.
— Я надеюсь, что это число не приближается к ста.
— Мне восемнадцать или двадцать, в зависимости от того, как ты считаешь. Корделии, в любом случае, восемнадцать.
Мне не должно было быть всё равно. Я не собиралась выходить за него замуж. Тем не менее, я расслабилась в своём кресле.
— Двадцать — это не так уж плохо.
— Нет, — согласился он с весельем, — Это не так уж плохо, — он наклонился ближе, глядя мне в глаза, оценивая мою реакцию. — Всё это не так уж плохо, не так ли?
Мне следовало что-то сказать, отстраниться, сказать ему, что я не позволю отцу выбирать для меня ужин в ресторане, не говоря уже о муже. Близость Джека мешала говорить. Я не была уверена, было ли это вызвано влечением или нервами. У него были тёплые карие глаза; такие, которые могли бы ласкать тебя взглядом.
Джек накрыл мою руку своей, переплёл наши пальцы. Это было тепло, успокаивающе, маленький кусочек признания в мире, который в последнее время был совсем другим.
— Как давно ты знаешь об этом? — спросила я.
— Мои родители сказали мне об этом около шести месяцев назад.
Шесть месяцев. И мой отец ни словом не обмолвился об этом.
— Тебя устраивает, что наши родители... поощряют нас?
— Ну, меня стало устраивать после того, как увидел твою фотографию, — Джек смущённо улыбнулся. — Кроме того, твой отец написал письмо, в котором восхвалял тебя. Я решил, что если хотя бы половина из того, что он сказал, правда, то это будет хорошая сделка.