Чисиси приходил в наш отель каждый день, выясняя, нужно ли что-то отцу. Он приносил нам еду и покупал принадлежности для папиной работы. Когда папа не смотрел, Чисиси смотрел на меня так, что это граничило с издевательством. Однажды он улыбнулся и сказал:
— У американских девушек нет сопровождающих, да? Вы все ведете себя как та певица, Леди Гага.
За исключением того, что очень немногие из нас пели на сцене в пылающих бюстгальтерах.
Однажды он сказал:
— Я вижу фотографии лигера в Интернете. Наполовину лев, наполовину тигр. Комбинация, как у тебя, да? Ты напоминаешь мне лигера.
Я хотела сказать ему, что видела фотографии мулов в Интернете, а затем сказать, какую половину этого гибрида он мне напомнил. Но я этого не сделала. Я просто избегала его, как могла. Чего, как оказалось, было недостаточно.
ГЛАВА 24
Через неделю мы выехали из отеля в Каире. Мы набили террариум, как могли, положили его в заднюю часть фургона Чисиси, и он отвёз нас за 400 миль4 в отель "Шератон" в Луксоре. На следующий день Чисиси, папа и я поехали в Карнак. Я несколько раз бывала в Карнакском храмовом комплексе, поэтому знала, что мы там увидим.
Десятки сфинксов с бараньими головами выстроились вдоль дорожки к высоким стенам, огибающим территорию, в большинстве мест разрушившиеся, в других почти разрушенные. Карнак был крупнейшим древним религиозным объектом в мире, построенным в течение двух тысяч лет. Каждый фараон хотел добавить в комплекс что-то более грандиозное и внушающее благоговейный трепет, чем его предшественники, поэтому он превратился в смесь храмов, часовен, пилонов, обелисков и других зданий. Там даже было своё собственное священное озеро, где жрецы очищали дух.
Рамзес II везде, где только мог, оставил свой след. Он не только вырезал имена других фараонов и заменил их своими собственными, он вырезал своё собственное имя глубже, чем все остальные, чтобы будущим фараонам было трудно стереть его из памяти. Одна целая стена рассказывала историю о том, как он в одиночку разгромил всю хеттскую армию. Только он и его верный конь.
Гипостильный зал в округе Амон-Ра был одним из самых знаковых памятников Египта. Он состоял из ста тридцати четырёх колонн в шестнадцать рядов, занимавших площадь в пятьдесят тысяч квадратных футов. Колонны посередине были двенадцати футов в диаметре, больше, чем некоторые мои спальни, и семидесяти футов в высоту. Идти между колоннами было всё равно, что блуждать по монолитным каменным рядам кукурузы.
Наша поездка в храмовый комплекс закончилась скорее большим спектаклем, чем можно было бы подумать. Группа Сетитов вела бизнес неподалёку, вела, пока пару месяцев назад их не убили скарабеи. Мой отец смутно представлял, что это за бизнес, и говорил мне только, что они иногда занимались бизнесом на территории храма.
Поскольку Хорусиане знали, что Сетиты часто посещают это место, они засеяли территорию скарабеями. За одну ночь было убито семь Сетитов, четверо храмовых стражников и двое мужчин, которые отправились на территорию, чтобы встретиться со стражниками. Седьмым убитым человеком была жена одного из мужчин. Когда он не вернулся домой и не перезвонил ей, она отправилась на территорию храма, чтобы найти его. Она разговаривала по телефону с миссис Асуан, когда на неё напали. Так Сетиты узнали, что скарабеи вернулись в Египет.
Семья Асуан скрыла эти смерти. Они не хотели, чтобы кто-нибудь задавался вопросом, как люди попали на территорию храма посреди ночи. Они послали Чисиси и ещё пару не-сетитов, чтобы забрать тела.
Папа был обеспокоен и, я подозревала, болезненно любопытен тем, отреагируют ли скарабеи, которые всё ещё были зарыты на территории храма, на нас. Я сказала, что они этого не сделают. Скарабеи в нашем отеле в основном игнорировали нас, несмотря на ДНК Сетитов.
— Скарабеи в нашем отеле, — сказал папа, перепроверяя оборудование в своём рюкзаке, прежде чем выйти из фургона, — могут не указывать на остальную популяцию скарабеев. Точно так же, как отдельные вирусы гриппа различаются по силе, возможно, мы смогли поймать скарабеев, потому что они не были так бдительны по своей природе, как их коллеги. Скарабеи здесь могут бурно отреагировать на нашу ДНК.
Веселая мысль. Иногда я просто обожала науку.
Папа хотел прочитать некоторые иероглифы в Карнаке, а также некоторые иероглифы в туннелях, ведущих к храмовому комплексу, поэтому он решил проверить скарабеев постепенно. Пока я ждала в фургоне, он и Чисиси обошли территорию по периметру, чтобы посмотреть, не вызвала ли близость отца рой. Если бы это произошло, он был наготове с порцией Альтовенено, кислородным баллоном и огромным пластиковым пакетом на молнии, в который он мог бы залезть. Чисиси носил в рюкзаке баллончики со спреем от насекомых.
Я сидела в горячем фургоне, наблюдая за проезжающим транспортом и теребя свой телефон, пока ждала, когда они вернутся. С папой всё будет в порядке, сказала я себе. Он не принимал эликсир двадцать лет. Должно быть, это уже вышло из его системы. Но я не была уверена. Моя теория об эликсире может оказаться неверной. И может ли человек действительно полагаться на пластиковый пакет для обеспечения безопасности? В анналах истории очень немногие люди были обязаны своей жизнью пластиковым пакетам.
Мимо проехали запряженные лошадьми коляски для туристов. Торговцы толпами выходили на улицу, торгуя драгоценностями эпохи, футболками, пластиковыми сфинксами и плюшевыми игрушечными верблюдами. Посмертная маска короля Тутанхамона была воспроизведена на всём, от пляжных полотенец до серёжек. Фараоны мечтали о бессмертии, но я сомневаюсь, что они когда-либо представляли себе, что оно будет таким.
Наконец отец и Чисиси вернулись.
— Никаких признаков скарабеев, — сказал папа, и, казалось, он был искренне удивлён этим фактом. — Давай приступим к работе.
Чисиси высадил нас через несколько улиц. Семья Асуан дала папе ключ от заколоченного магазина ковров, который был прикрытием бизнеса мёртвых Сетитов. Поскольку Чисиси не был Сетитом, ему не разрешили пойти с нами. Папа даже не сказал ему, что мы делаем, только то, что ему нужно было забрать нас, когда мы позвоним.
Внутри магазина комнаты стояли в пыльном заброшенном состоянии. Призрак благовоний печально плыл в воздухе. Замысловатые ковры ручной работы были разложены на столах, развешаны по стенам и лежали стопками, кучами драгоценных камней. Я задавалась вопросом, что будет с ними теперь, когда их владельцы мертвы. Возможно, Асуаны передадут это место Чисиси для торговли. Я могла представить его здесь, скользкого, как сироп, торгующего товарами для туристов.
Мы с папой спустились в тускло освещенный подвал. Он снял коврик с задней стены и отодвинул кусок панели, открывая вход в туннель. Мы включили фонарики и вошли внутрь. Туннель имел ответвления в несколько направлений. Один вёл в пустую гробницу. Мы проигнорировали этот путь и пошли по другому в сторону Карнакского храма.
Здесь не осталось никаких артефактов. Папа сказал мне, что всё ценное было украдено, когда вторглись персы. Сетиты нашли здесь только шабти, которые теперь хранились в личной коллекции семьи Асуан.
Шабти были статуэтками слуг, которые якобы волшебным образом преображались в следующей жизни, чтобы у дорогих усопших всё ещё был персонал, выполняющий их приказы. Что сделало эту гробницу интересной для моего отца, так это то, что некоторые из найденных здесь шабти были в форме скарабеев.
Мы шли по туннелю, фотографируя фрески и иероглифы, чтобы он мог изучить их в отеле. Битвы между Гором и Сетом охватывали несколько стен, показывая, как Сет разрывает один глаз Гора на куски. После этого Ра волшебным образом снова собрал всё воедино. История войны между Сетом и Гором была знакома большинству египтян. Они просто не понимали, что она всё ещё продолжается.