— День, черт его подери! А знаете, нам повезло, — радостно обратился он к Ройсу. — Похоже, что нас отнесло южнее, чем мы думали. Больно уж высоко стоит солнце. Представьте, вдруг мы сейчас у моря Уэндела! И дрейфуем далеко к востоку от Гренландии.
Но если они находились к востоку от Гренландии, то им не имело смысла идти на юг — они бы вышли прямо в открытый океан.
— Мы непременно должны определить, где мы находимся, — сказал Руперт. — Нельзя пускаться в путь, пока мы точно не знаем, куда идем — к земле или в открытое море. Мы не можем позволить себе ни малейшей ошибки.
█
Проблема местоположения занимала их все больше и больше, и как-то, проведя два дня над картами, Руперт начал дотошно восстанавливать все, что с ними про изошло, пытаясь определить хотя бы, какое сегодня число — без этого невозможно было произвести астрономические расчеты.
Снова разыгрался шторм, и солнце скрылось, но когда оно появилось опять, Руперт вышел на холодный, пронизывающий ветер и, держа наготове секстант с уровнем, стал дожидаться, когда солнце достигнет кульминации. Он уже успел определить направление на север — настолько точно, насколько это было возможно в такой близости от магнитного полюса; когда солнце перестало подниматься, он записал азимут и стал вычислять поправку к показаниям секстанта и истинную высоту. Он отыскал в таблице склонение для сегодняшнего числа — они определили дату предположительно— и переписал к себе на листок. Склонение и широта были одного знака, он сложил их и определил широту. Широта была 95°14′, а это означало, что их отнесло почти к Северному полюсу — так далеко от земли, что положение их было безнадежным.
Водопьянов отказывался в это верить.
— Где-то вы ошиблись, — настаивал он. — Сейчас на этой широте солнце так высоко стоять не может. Девяносто пять градусов? Нет, нет! Мы — гораздо южнее.
Руперт отстаивал свои цифры, но не слишком убежденно, тем более что и сам не хотел, чтобы они оказались правильными.
Они провели расчет на предыдущий день, но и тут их результат 83 90' оказался столь же неправдоподобным, ибо означал, что они находятся либо на суше, посреди Гренландии, либо в незамерзающей части Атлантики.
— Может быть, мы прошли через море Линкольна в пролив Робсона! — воскликнул Руперт. — Если так, то все в порядке.
Водопьянов и тут с ним не согласился.
— Льды не дрейфуют в этом направлении. Если мы в самом деле так близко от земли, кругом должны быть большие торосы. А посреди Робсона мы нашли бы чистую воду, — сказал он. — Течение из пролива в море Линкольна всегда свободно ото льдов.
Откуда он все это знает? — удивлялся Руперт. Да и как он может так хорошо знать о берегах Гренландии? За все время они ни разу не обсуждали, что делал каждый из них в этих северных широтах. Руперт отгонял дурные мысли. Он не желал думать о том, чем занимались здесь Водопьянов и его экипаж, погребенный в снегу рядом со своим самолетом.
На другой день он снова определил азимут и с помощью таблиц и часов Водопьянова вычислил широту. И опять получилось то же самое: 83 градуса плюс-минус несколько минут.
— Широта восемьдесят три градуса две минуты, — твердо заявил Водопьянов. — Теперь все правильно.
— Да, но где мы? На востоке или на западе?
— Вполне возможно, что мы около Аляски, а может быть, и где-то над Атлантикой, — сказал Алексей.
— Если бы я знал, как справлялись с этим мореплаватели в старое время, — посетовал Ройс, — я бы смог более или менее точно определить долготу; мне бы вполне хватило для этого ваших часов. — Он рылся в памяти, вороша сведения, которые сохранились у него от флотских времен. Но если он и знал когда-то, как обходились в старину без сигналов точного времени, то теперь забыл начисто.
— Время можно определить по звездам, — вспомнил Водопьянов. — Но сначала надо выяснить, какие звезды есть в вашем ежегоднике и какие из них видны здесь на небе.
«Не слишком ли хорошо он знает наши навигационные методы», — нашептывал Ройсу тайный голос. Но Руперт не пожелал его слушать. Может быть, и русские пользуются теми же методами — что из того, что французы делают это по-другому…
— … но чтобы точно определить наши координаты, — продолжал Водопьянов, — нужен теодолит.
— Нам не требуется такая точность. Ошибка даже на градус не страшна, нас вполне устроит секстант с уровнем.
Водопьянов задумчиво молчал. Он лежал на спине, закрыв глаза, и пытался припомнить, как делаются измерения. Назавтра они вместе уточняли подробности, а на третий день, после того как Руперт отыскал в темном небе нужные звезды, они уже были готовы приступить к делу. Но погода снова их задержала. Небо затянуло тучами, и целых трое суток дул сильный ветер.